Контрольная: Право собственности в Римском праве

МЕЖДУНАРОДНЫЙ ИНСТИТУТ УПРАВЛЕНИЯ Кафедра общетеоретических и прикладных юридических дисциплин КОНТРОЛЬНАЯ РАБОТА по дисциплине “РИМСКОЕ ПРАВО” Тема: Право собственности в римском праве

	Студентки	Митрофановой И.С.
	Факультет	юридический
	Курс	4
	Группа	42-ЮЗ-2
	Шифр	ЮЗ-4991626
	Рецензент	Боровской В.А.
	Дата сдачи
	на проверку	27 декабря 1999 года

г. Архангельск 1999 год ТЕМА: Право собственности в Римском праве ПЛАН: 1. ВВЕДЕНИЕ 2. ПОНЯТИЕ И СОДЕРЖАНИЕ ПРАВА СОБСТВЕННОСТИ а) понятие права собственности б) правомочия собственника в) классификация вещей г) виды собственности 3. СПОСОБЫ ПРИОБРЕТЕНИЯ И УТРАТА ПРАВА СОБСТВЕННОСТИ а) первоначальные способы б) производные способы 4. СОВМЕСТНАЯ СОБСТВЕННОСТЬ - сособственность 5. ЗАЩИТА ПРАВА СОБСТВЕННОСТИ а) виндикационный иск б) негаторный иск 6. ЗАКЛЮЧЕНИЕ 7. ИСПОЛЬЗОВАННАЯ ЛИТЕРАТУРА 1. ВВЕДЕНИЕ: Значение римского права проявилось и проявляется до сих пор в самом явлении его рецепции во всем мире. По меткому выражению Э.Гиббона, законам Римской империи доныне повинуются многие народы, никогда не зависевшие от нее. Чем же можно объяснить столь пристальное внимание человечества к правовой системе, созданной древними римлянами? Разные исследователи по-разному отвечают на данный вопрос... Некоторые авторы указывают на то, что римское право складывалось в обстановке острой социальной борьбы, в которой приходилось от много отказываться, сохраняя самое лучшее. Это, по их мнению, сформировало такие его черты, как строгость, жесткость правовой регламентации, рационализм и житейскую мудрость. Подобные качества предопределили становление строгой юридической системы, связанной широкими принципами, объединяющими правовые нормы. Высказывается позиция, что римлянам с самого начала удалось выделить субстанцию права из сферы чувств, и, подчинив ее расчету. Создать из права независимый от изменчивых субъективно нравственных взглядов внешний организм. Действительно, римские граждане славились своим законопочитанием. Но элемент субъективизма, если не индивидуального, то социально-группового, присутствует в любой системе права и особенно в праве рабовладельческого и милитаристски агрессивного государства. Поэтому, видимо, правильнее будет избегать излишней идеализации римского права и обосновывать его значение, исследуя отдельные особенности, которые действительно были вызваны к жизни реальными объективными условиями. К таким особенностям справедливо относят то, что римское право было приспособлено к мировому обороту, так как Рим активно поддерживал торгово-экономические и политические отношения с соседними странами. Это способствовало разработке абстрактных фундаментальных юридических конструкций в сфере частного права. Таким образом, римское право прошло строгую техническую школу. Римское право было системой права, построенного на начале частной собственности. Индивидуальной собственности отдельно гражданина исторически предшествовала общественная собственность племени, родового объединения, семьи. Большое значение в развитии римского права имело право собственности на землю. С самого начала римской истории земля стала аккумулироваться в руках патрициев, а плебеи-земледельцы страдали от малоземелья. Борьба между плебеями и патрициями представляла собой борьбу за землю и наряду с этой борьбой шла борьба за расширение политических прав плебеев.[1] В республиканский период одновременно существовали и государственная, общинная, и частная собственность на землю.[2] Преимущественное развитие частной собственности стало последствием развития рабовладения и ростовщичества. Большие земельные владения (латифундии) сосредотачивались в руках богатых патрициев. Одновременно с образованием латифундий происходило обезземеливание мелких крестьян. Право собственности соответствует понятию вещного права. Вытекающее из вещных прав господство лица над вещью характеризуется различной степенью и содержанием. Это господство наиболее полно воплощено в праве собственности. Значительный период римской истории не существовало унифицированного термина, обозначающего право собственности. Институт собственности существовал издревле, и изначально термин dominium применялся ко всем случаям господства над вещами, находящимися в домашнем хозяйстве, обозначал более широкий круг отношений, чем право собственности, так как сам институт собственности не был четко отделен от владения, прав на чужие вещи и семейных отношений. Лишь с III в. Вещи, на которые существовало право, обозначаются термином proprietas (наряду с dominium, зафиксированным в I в. До н.э. Алфеном Варом), применявшимся с конца классического периода исключительно для права собственности как полного и абсолютного правового господства лица над вещью, высшего среди других вещных прав. Аналогичное представление о праве собственности закрепляется в Кодификации Юстиниана термином plena in re potestas - полная власть над вещью.[3] Предложенная ниже тема - Право собственности в Римском праве - наиболее интересна в связи с переходом нашего общества от социалистических к капиталистическим отношениям и как следствие этого интереса глубокая правовая реформа вокруг собственности и права собственности. 2. ПОНЯТИЕ И СОДЕРЖАНИЕ ПРАВА СОБСТВЕННОСТИ Право собственности является наиболее полным правом на вещь. Собственник обладает самыми широкими распорядительными полномочиями: он может отчуждать вещь, менять ее хозяйственное значение, ухудшать свойства вещи и даже уничтожать ее. Главное качество права собственности - соединение наиболее абсолютного господства лица над вещью с правом распоряжения ею, правом определять ее судьбу (продать, обменять, заложить, уничтожить). Путем перечисления главных составных частей права собственности последнее можно определить как:[4] · прямое и непосредственное господства лица над вещью, связанное с правом распоряжения ею; · исключительное господство - как устраняющее всякое чужое воздействие на вещь, всякое чужое притязание на нее; · абсолютное господство предполагающее исключение ограничений, кроме те,. которые установлены законом; · легко приспособляемое - в том смысле, что при отпадении ограничения автоматически восполняется соответствующая степень господства; · правовое, т.е. не связанное обязательство с фактическим обладанием вещью (когда она, например, похищена, утеряна, отнята силой и пр.), господство, удерживаемое одним намерением, одной лишь волей, гарантированным правом; · полная и непосредственная власть над вещью с необходимостью предоставляющая собственнику право пользования и извлечения плодов, ею приносимых. Однако, право собственности не следует сводить к набору полномочий. Собственник остается собственником и в отсутствии любого из этих полномочий. Попытки определить частную собственность как наиболее полную власть над вещью показывают, что единственным определением собственности, отличным от характеристик любого права в субъективном смысле, оказывается ее объект - вещь, которая при таком подходе является предметом этого права. Помимо полномочий, частная собственность имеет другое измерение, так что сами эти полномочия выступают лишь как проявление более основательного качества, которое не поддается выражению в положительных правовых понятиях, поскольку логически предшествует самому гражданскому обороту. Позитивное право определяет это качество негативно: собственник не имеет иных ограничений своей власти над вещью, кроме установленных законом в интересах общества собственников. Историческая связь института и форм собственности древнего Рима предопределила специфическую классификацию вещей. Все вещи делились на две большие группы: [5] 1) вещи, изъятые из оборота - это предметы общего пользования (например, воздух, вода), объекты государственной собственности (общественная земля, дороги), предметы, относящиеся к религии (храмы, предметы культа и т.п.); 2) вещи, не изъятые из оборота - это объекты частного права; такие объекты делились на: а) телесные - материальные (человек, земля, золото и т.п.); б) бестелесные нематериальные, т.е. такие, которые подразумевают осуществление действий в отношении некоторых предметов (наследство, обязательство). Главным считалось юридическое качество вещи, которое господствовало над материальным проявлением объекта. Материальный критерий использовался в интересах реализации вещного права и в таком случае вещи дробились на: · простые - вещи, состоящие из одного элемента; · сложные - вещи, включающие в себя несколько самостоятельных элементов. Которые могли быть признаны за отдельные вещи; · индивидуальные вещи, т.е. имеющие единичные свойства, важные для обладателя в единичном качестве (например, драгоценный камень); · вещи, определяемые родовыми признаками, т.е. измеряемые мерой, весом (например, вино, зерно, деньги и т.п.). Земли вокруг Рима, а затем - вообще италийские, равно как рабы и скот, служившие для обработки земли, были наиболее ценными в хозяйстве римского крестьянина, были его основными средствами производства. Названные важнейшие вещи носили наименование манципируемые (res mancipi). Этот термин происходит от слов manus - рука и capio - беру, однако, как видно из названных категорий res manicipi, нельзя сказать, что это такие вещи, которые можно забрать в руки; manu capere означало “захватить своей рукой”, своевольно; видимо, в самые отдаленные времена происходил односторонний захват этих вещей. Другие вещи, кроме перечисленных, назывались неманципируемые (res nec mancipi).[6] Практическое значение этого деления вещей состояло в том, что приобретение права собственности на вещь, принадлежавшую к числу res mancipi, не могло происходить путем неформальной передачи такой вещи собственником другому лицу; для этой цели требовалось совершение либо манципации, т.е. торжественного обряда, предполагавшего наличие передаваемой вещи или ее символа (например, комка земли как символа земельного участка) и состоявшего в произнесении особых формул в присутствии пяти свидетелей и весовщика, взвешивании на весах металла и пр., либо in iure cessio (буквально - “уступка на суде”), т.е. посредством мнимого судебного спора. Гай подробно описывает обряд манципации: “Приобретатель в присутствии пяти свидетелей (обязательно полноправных римских граждан) и весовщика (libripens) произносит определенную формулу: “я утверждаю, что этот раб (вещь)принадлежит мне по праву квиритов и да будет он куплен мною за эту медь и посредством этих медных весов”. Затем он ударял куском (бруском) меди по чашке весов и передавал этот кусок меди отчуждателю как покупную цену” .[7] Форма мнимого судебного спора являлась многовариантной формой судопроизводства, с помощью которой легко и просто совершались сделки с вещами. Отчуждатель и приобретатель являлись к претору, и решение последнего, подтвержденное выдачей акта о праве собственности, решало “спор”. Выслушав приобретателя, претор требовал от отчуждателя возражений, тот их не высказывал, и претор принимал “молчание за акт согласия”. На том и кончалось. [8] Кроме передачи права собственности (за исключением случаев, когда она осложнялась встречным требованием ответчика) названная процедура могла служить совершению других сделок с вещами (не с деньгами!). Формы mancipatio и in iure cessio имели место во всех отраслях частного права, включая и право семейное. В этих формальностях, которые требовались при отчуждении res mancipi, некоторые исследователи усматривают общественный контроль, т.е. пережиток эпохи общественной собственности, а отсюда делают вывод, что право индивидуальной собственности на res manicipi возникло позднее, чем на другие вещи.. Однако в сохранившихся источниках познания римского права нет надежных данных для суждения о происхождении деления вещей на res manicipi и res nec manicipi.[9] Введение такого сложного обряда, как манципация, некоторые исследователи объясняют тем, что римский законодатель в интересах сохранения крепкого крестьянского хозяйства стремился сложной формой отчуждательной сделки предупредить легкомысленное отчуждение самого необходимого в хозяйстве имущества. Ко времени абсолютной монархии различие res mancipi и res nec manicipi отпало. Составители кодификации Юстиниана даже произвели соответствующие изменения классических текстов (интерполяции); например, слово manicipatio заменили словом traditio, означавшим неформальную передачу вещи. [10] К неманципируемым вещам относились все те вещи, которые не нуждались в строгом обряде отчуждения-приобретения. Здесь могли быть и вещи, более ценные, чем больной раб или старый мул, и тем не менее переход их от одного собственника к другому с помощью традиции был столь же прост, как и в наши дни. Особенное значение традиции заключается в том что за совершение договора не следовала, как при манципации, немедленная телесная передача вещи новому приобретателю. Это одно уже облегчало оборот товаров. Непременным требованием традиции было решение вопроса о покупной цене, без чего не возникало перенесения права собственности. Но и цена могла быть кредитована, т.е. уплачена не сразу, как это делалось при манципации (или как должно было делаться), но в назначенный сторонами срок или сроки. Происхождение традиции не очень ясно. Не исключено, что она пришла из Греции или Египта, и поначалу была обставлена некоторыми формальностями. Возможно, что для сделок купли-продажи, совершенных с помощью традиции, ранее требовался годичный срок приобретательной давности. Однако в историческое время эти ограничения уже не существовали. Гай пишет: “если тебе передана одежда, золото, серебро как на основе продажи, так и дарения или по любому другому основанию, “эта вещь тотчас становится твоей, если только она перешла к тебе от действительного собственника”.[11] Вместе с процессом, устранившим деление вещей на маниципируемые и неманиципируемые, как и с отпадением некоторых стеснительных формальностей вообще традиция вытесняет маниципацию, оставляя последней все более узкую сферу применения. Именно на почве традиции стали практиковаться письменные документы, скреплявшие и удостоверявшие договор. Кодификация Юстиниана знает уже только традицию. Кроме манципируемых и неманципируемых вещей существовала еще одна группа под названием “ничьи вещи”. В эту группу входили вещи, которые в данное время никому не принадлежали, но могли быть предметом частной собственности. Собственность возникает, чаще всего, в силу захвата ( occupatio) во владение ничейных вещей (res nullius ). Например, некто поймал рыбу, птицу или дикого зверя. Гай говорит: “Не только то, что делается нашим посредством передачи, принадлежит нам по естественному праву, но также и то, что мы приобретаем путем завладения, так как вещи эти были бесхозяйными, как, например, те, которые захватываются на земле (дикие звери), в море (рыбы), или в воздушном пространстве (птицы). Итак, если мы поймаем дикого зверя, или птицу, или рыбу, то пойманное нами животное до тех пор признается нашим, пока мы держим его в нашей власти. Когда же оно уйдет из-под нашего надзора получит опять естественную свободу, то снова делается (собственностью)первого завладевшего, так как оно перестало нам принадлежать...”[12]. Объектом захвата являются вещи военного противника (ех hostibus). Согласно Гаю, по общенародному праву, нам принадлежит также и то, что мы захватываем у неприятеля. Цельс говорит: “И те вражеские вещи, что оказываются у нас, не становятся общественными, но делаются собственностью захватившего”[13] Приращением земельного участка служит нанос (alluvio ). Если происходит постепенное и незаметное намывание земли у речного берега. То земля сразу же достается собственнику земельного участка. Существовало несколько видов права собственности, а именно: квиритская, собственность перегринов, провинциальная собственность, бонитарная. Собственность квиритская обозначалась словами - dominium ex iure quiritium. Для нее были характерны сделки или обряды mancipatio и in iure cessio. Эта собственность приобреталась договорным путем. Ее носителями могли быть только полноправные римские граждане. Она принадлежала тем гражданам, которые обладали ius commerii. Существовало два условия. Во-первых, лицо должно было обладать римской правоспособностью, и, во-вторых, вещь должна быть способной к участию в римском обороте. Это были так называемые res mancipi - прежде всего земля в Италии. Именно эта собственность приобреталась посредством обряда манципации или в силу мнимого судебного спора. Последний способ означал уступку права в ходе процесса. Вещи не манципируемые не требовали этих двух способов. Достаточно было простой передачи (traditio). Позднее стали говорить, что традиция относится к области общенародного права. Несмотря на свой уже бесспорно частный характер, квиритская собственность все же еще сохраняет некоторые следы своего прежнего публично-правового значения. Так, субъектом ее может быть только римский гражданин или те из иностранцев, которым даровано jus commercii; перегрины не могут иметь квиритского права на вещь. Правда, с течением времени, как известно, и перегрины получили защиту, вследствие чего принадлежащие им вещи стали охранятся нормами jus gentiuni аналогично праву собственности; но право перегрина на вещь не есть квиритская собственность. Вследствие этого, рядом с системой цивильных или квиритских вещных прав в Риме мало-помалу появилась особая система перегринских прав - особая перегринская собственность и т.д. Что касается собственности перегринов (иностранцев), то неримские граждане жили в Риме по праву своей родины (origo). В начале республики некоторые общины и отдельные лица из числа иностранцев получили ius commercii. Если иностранец хотел совершить сделку с римским гражданином (купля-продажа), то приобретаемое им право защищалось эдиктом перегринского претора при помощи фиктивных исков. При этом за истцом воображалось свойство римского гражданина. С другой стороны, истинное jus Quiritium могло быть только на земли, входящие в состав римской территории в полном смысле слова, то есть с распространением гражданства на всю Италию, только на praedia in Italico solo. Земли провинциальные объектом частного квиритского права даже для римских граждан быть не могли: они рассматривались, как общее достояние всего римского народа, причем владение отдельных лиц теми или другими участками провинциальной земли характеризовалось не как dominium, a как possessio. В то время как эти провинциальные possessiones были обложены податью, квиритская собственность на praedia Italic в период республики была от всяких налогов свободна, вследствие чего свобода от податей в то время рассматривалась, как неотъемлемое качество самого права квиритекой собственности. Хотя таким образом владение провинциальными землями теоретически не было настоящей собственностью, но практически оно, конечно, провинциальными судами охранялось, как собственность, вследствие чего с появлением провинций возникла новая юридическая категория собственность провинциальная, со своими особыми нормами и особыми средствами охраны. Собственность провинциальная означала, что земли в провинциях была собственностью римского народа по праву завоевания и носила публично-правовой характер - res publicae. Одна часть этих земель включалась в состав ager publicus и считалась государственной собственностью, а другая предоставлялась в пользование прежним владельцам в соответствии с их национальными законами и обычаями - ager redditus. Закон гласил: “Пусть им будет дозволено иметь, владеть, пользоваться и извлекать плоды”. [14] По воле римского государства прежние владельцы могли быть в любое время лишены предоставленного им права пользования. Распространение начал владельческой защиты на провинциальные имения произошло в последнем столетии до н.э. Владением этого типа широко пользовались наиболее влиятельные группы римских граждан, для которых провинциальные земли служили источником огромных доходов. С провинциальных земель взимались в пользу казны особые платежи ( stipendium, tributum). В сфере частного оборота провинциальные собственники не могли пользоваться юридическими актами цивильного права, а обращались исключительно к праву народов. Это упрощало и облегчало установление и передачу права собственности и немало способствовало развитию в провинциях оборота недвижимостей. Во времена империи экономическое значение провинциальной земли становится выше италийской в силу большей доходности первой и большей ее протяженности. Императоры даровали общинам ius italicum и тем освобождали их земли от обложения. Такая земля становилась предметом квиритской собственности. Различие собственности провинциальной и квиритской исчезает при Диоклетиане, который уравнял положение земли в Италии с провинциальной землей. Обе категории земель он обложил налогом.[15] Непростым вопросом является вопрос о собственности бонитарной и преторской. Дело в том, что специального термина для этой собственности не было. Римляне описывали ее словами rem in bonis habere, то есть иметь вещь в своем имуществе. Категориями этой собственности были: традиция (traditio), in bonis, bona fides, actio publiciana. Эта форма собственности тесно была связана с вопросом о владении. Чтобы понять природу этой собственности, лучше начать с главного случая возникновения бонитарной собственности. Гай говорит: “Если я вещь mancipi не манципирую тебе, не уступлю in iure cessio, а только передам (tradidero), то хотя эта вещь и будет считаться в твоем имуществе, однако останется в моей квиритской собственности, пока ты не приобретешь ее посредством давности владения (usucapio). По завершении этого владения, она становится твоей на полном праве (pleno iure) и в твоем имуществе, и в твоей квиритской собственности, как будто она была тебе манципирована или уступлена in iure”. [16] В I веке до н.э. претор Публиций внес в свой эдикт особый иск: если вещь разряда mancipi перешла путем неформальной передачи (traditio), то судья должен был судить, как если бы вещь была приобретена по давности. Таким образом, собственник передает вещь не путем торжественного акта манципации, а путем простой традиции, которая по квиритскому праву применялась только к неманципируемым вещам. И претор давл процессуальную защиту такому собственнику (иск - actio in rem publiciana). Следовательно, претор решительным образом отказывается от формализма. Он защищает приобреттеля, хотя собственность была передана последнему с пороком в сделке. Создавалось оригинальное положение. Отчуждатель - прежний владелец - признавался собственником (квиритским), однако вещь признается за приобретателем. Который фактически владел ею. Этот последний признавался новым, преторским или бонитарным собственником. Право же квиритского собственника, как лишенного исковой защиты, превращалось в ius nudum - голое право. Преторский собственник получал защиту против всякого третьего лица, в том числе и против цивильного собственника. Претор не принимал во внимание были ли соблюдены все формальности при передаче собственности, его интересует только факт владения вещью на правомерном основании. Суть бонитарной собственности заключается в том, что античная собственность, которая когда-то была придатком общинной, становится частной. Собственник свободно, без всякого участия общины, может распоряжаться собственностью. Только в период поздней республики в Риме начинает оформляться, в поной мере чатсная собственность. После третьего века н.э. различия всех видов собственности сглаживаются, при Юстиниане исчезает категория dominium ex iure quiritium. Собственность, тяготея в принципе к своей полной неограниченности, в действительности положительным предписанием закона может быть ограничена в том или другом отношении: как в интересах общего блага, так и в интересах мирного городского сожительства. Таким ограничениям подвержена и квиритская собственность уже в старом цивильном праве, причем эти ограничения установлены в интересах соседей. Городской характер древнеримского поселения и естественная при этом скученность жилищ делает это явление понятным. Объект частной собственности (dominium) отличается налоговым иммунитетом. Военный налог - tributum - имеет личный характер и взимается в соответствии с размером имущества, но не с самой собственности. Провинциальные земли (fundi), облагавшиеся налогом, не являлись объектом dominium. Собственность не принимает идею конечного срока: временная собственность невозможна. Только при Юстиниане в некоторых случаях допускается перенос собственности на время (ad tempus). Римскому праву неизвестен институт принудительной конфискации собственности в интересах общественной пользы. Римские власти не имели возможность принудить земельного собственника продать свой участок, если он создавал препятствие для публичных целей. Утрата правосубъектности закономерно сопровождалась конфискацией имущества. Понятие ограничение собственности относится к полномочиям собственника и не затрагивает сущности института: понятие собственности не принимает идею ограничения. Отдельные полномочия собственника могут быть ограничены по закону или по воле самого собственника. В обоих случаях ограничение исходит из идеи собственности как наиболее полного права на вещь и может рассматриваться как дополнительное определение собственности. Если законодательное ограничение умаляет всевластие отдельного собственника, оно, тем не менее, нацелено на совершенствование отношений собственности в целом и устанавливается в интересах всех собственников. Ограничения, установленные по инициативе собственников как частных лиц (сервитуты), сами по себе предполагают, что прежде в этом отношении никаких ограничений не существовало. По содержанию ограничения заключаются либо в обязанности воздержаться от определенных действий (in non faciendo) - негативные ограничения, либо в обязанности терпеть действия других лиц (in patiendo) - позитивные ограничения. Обязать собственника к положительным действиям (in faciendo) нельзя, так как личная обязанность может зависеть от вещи ( obligatio propter rem) лишь в том случае, если кредитор имеет на вещь права, сопоставимые с правами собственника. Необходимость ограничений вызывается объективной зависимостью других лиц от чужой вещи как части внешнего мира. При невозможности воздействовать на такую вещь они должны быть, по крайней мере, гарантированы от негативных действий со стороны собственника и помех со стороны вещи, то есть иметь возможность удовлетворить негативный интерес в отношении вещи - как если бы она вообще не существовала. Удовлетворение же положительного интереса к вещи может быть гарантировано лишь при наличии у третьих лиц вещного права, что - при нормативном воплощении - отрицало бы исключительность собственника и само право собственности. Положительные обязанности (in faciendo) лица в качестве собственника ( propter rem) римскому праву неизвестны: все подобные отношения представляют собой личные обязательства собственника, обеспеченные реальной гарантией - когда кредитор имеет специальное вещное право. Прямое принуждение собственника к совершению положительных действий римскому праву неизвестно. Собственность была свободна и от такого публичного ограничения, как налог. Публичная власть может принудить собственника к положительным действиям только вне рамок гражданского права. Налог является выражением суверенитета государства и связан с преобладанием непрямых форм народовластия; он устанавливается по воле общества собственников и в его интересах. Разрыв взаимозависимости законодательной и исполнительной власти в вопросе налогообложения создает опасность неправового ограничения собственности; в этом случае возникает конфликт между гражданским обществом и государством, которое косвенным образом подрывает саму основу своего существования. Уже законам XII таблиц известен целый ряд подобных ограничений. Важнейшие из них состоят в следующем[17]: а) Собственник обязан оставлять по своей меже свободной (для прохода, проезда, поворота плуга) полосу земли в 2 фута — так называемый ambitus. б) Собственник обязан терпеть ветви, перевешивающиеся с дерева соседа, если они находятся на высоте не менее 15 футов. в) Собственник должен допускать соседа на свой участок через день (tertio quoque die) для собирания плодов, упавших с его дерева. г) Собственник не должен изменять искусственными сооружениями естественного стока дождевой воды; против таких сооружений дается особый иск — actio aquae pluviae arcendae. Все эти ограничения характерны для мелких хозяйств эпохи законов XII таблиц. C течением времени к ним присоединились другие, — например, правило об immissiones: никто не обязан терпеть исходящего от соседнего участка дыма, запаха, шума и т. д., если все эти явления выходят за пределы обычного. Подобные нормы в известной степени ограничивали объем прав собственника. Но римляне, применяя к праву собственности признак полного господства над вещью, имели в виду отграничение его от других вещных прав, субъекты которых также осуществляли господство над вещами, но в меньшей степени. Право собственности обладает признаком приспособляемости, или эластичности, состоящей в его способности полностью восстанавливаться с отпадением установленных собственником ограничений своего права. Кроме того, оно распространяется на все материальные приращения вещи и мыслится как единое, охватывающее сразу все возможные распорядительные права, а не являющееся их суммой. Кроме права собственности, возможны вещные права ограниченного содержания или вещные права на чужую вещь. Вещь принадлежит на праве собственности одному, но другое лицо имеет на нее такое же непосредственное; следовательно, вещное право, лишь ограниченное по своему содержанию. Как и во всех других областях, так и в областях вещного права римская история представляет комбинацию двух пластов: глубоко внизу залегает пласт институтов старого цивильно права; мало-помалу над ним образуется слой институтов преторского права. Но образование этого последнего слоя не уничтожает вовсе первого; долгое время мы наблюдаем совместное существование обеих пород, переплетающихся друг с другом иногда самым причудливым образом. И лишь позднейшее право (классическое и постклассическое) производит необходимую работу объединения и упрощения. Уже древнейшая эпоха цивильного права в области вещных отношений не могла обходиться одной собственностью; она знает уже некоторые jura in re aliena, причем количество этих последних постепенно растет. Самым ранним из вещных прав на чужие вещи в Риме являются сервитуты, а из них сервитуты предиальные. 3. СПОСОБЫ ПРИОБРЕТЕНИЯ И УТРАТА ПРАВА СОБСТВЕННОСТИ Факты, с наступлением которых лицо приобретает право собственности, называются способами приобретения права собственности (modus acquirendi), а те юридические факты (в особенности сделки), которые служат основанием для приобретения права собственности, называются титулом приобретения ( titulus acquirendi). Практическое значение имеет различение способов приобретения права собственности на первоначальные и производные. К первоначальным относятся те способы, при которых право собственности на вещь возникает у лица впервые либо независимо от прав предшествующего собственника. Сюда относятся: а) захват вещи (occupatio) - это приобретение права собственности на вещь, которая не имела собственника (например, дикие животные, птицы, рабы), или была брошена собственником, или была захвачена у врага римского народа. Особое место в этой группе занимали потерянные и спрятанные вещи. Находка потерянных вещей не делала нашедшего собственником. Лицо, нашедшее и захватившее потерянную вещь, приравнивалось к вору, так как нашедший вещь обязан был предпринять меры по розыску собственника. Разновидностью таких вещей считался клад, подлежавший дополнительному правовому регулированию. Кладом признавались вещи, спрятанные так давно, что невозможно было установить собственника. Зарытые в земле ценности считались принадлежащими собственнику земельного участка, если он их сам обнаруживал. Случайно найденный клад на чужой земле считался совместной собственностью нашедшего и хозяина земли. Клад, обнаруженный в результате специальных поисков, проводимых без разрешения хозяина земли, приравнивался к находке, и его присвоение считалось уже правонарушением. Если клад был отыскан с помощью недозволенных методов и в ходе явно преступных розысков, то он переходил в собственность казны, считаясь выморочным имуществом; б) обладание по праву присоединения (accessio) признавалось основанием для образования права собственности в отношении присоединяемых вещей: “придаточная вещь следует за главной”. [18] Главным считалось целевое предназначение вещей, а не их стоимость или какие-либо другие качества. В случае присоединения какой-либо вещи к другой так, что присоединяемая вещь становилась составной частью этой другой вещи, присоединенная вещь поступала в собственность владельца главной вещи. Недвижимая вещь всегда считалась важнее движимой, поэтому упряжка волов, используемая в имении (вилле), считалась присоединенной к имению. По этому же принципу строения, посевы, насаждения поступали в собственность того, кому принадлежала земля; в) обладание по праву смешения вещей (commixtio) имело место когда вещи разных владельцев фактически смешивались и без взаимного повреждения или уничтожения невозможно было отделить или оторвать их одну от другой (например, использование чужого бревна для постройки дома); г) обладание по праву спецификации (specificatio) - это переработка или изготовление новой вещи из материала другого собственника без его согласия (например, изготовление мебели из дерева собственника). Римские юристы долго не могли выработать общего мнения на предмет того, кому будет принадлежать переработанная вещь. Законодательство Юстиниана решило этот вопрос следующим образом: “если переработанную вещь можно возвратить в первоначальное состояние, то она будет принадлежать собственнику материала (например, серебряную вазу можно было бы переплавить обратно в слиток); если это сделать невозможно, то переработанная вещь поступала в собственность того, кто произвел спецификацию; в таком случае собственнику материала возвращалась его стоимость”. Производным приобретением права собственности считалось приобретение, связанное с перенесением на приобретателя права, принадлежавшего прежнему собственнику, причем так, что “никто не может перенести на другого более прав, чем имеет сам”.[19] К этой группе можно отнести такие способы как: а) приобретение собственности по давности владения - по данному способу приобретения права собственности главным условием является устанавливаемый законом срок владения. В законах XII таблиц срок приобретательной давности был установлен для земельных участков в два года, для остальных вещей - в один год. Кроме факта владения в течение определенного срока требовалось, чтобы вещь не была похищенной. [20] Юрист Гай в своем комментарии к провинциальному эдикту говорил, что приобретение права собственности по давности владения введено по соображениям “общественного, публичного блага” (bono publico), чтобы не создавалось на большие промежутки времени, а то и навсегда неуверенности и неопределенности в собственнических отношениях: интересы собственников (тех вещей, которые закрепляются по давности владения за другими лицами) подобного рода правилом не нарушаются, так как в их распоряжении был достаточный промежуток времени, чтобы отыскать и истребовать свои вещи. [21] При Юстиниане условия приобретения права собственности по давности определялись так[22]: · владение вещью; · добросовестное владение; · наличие законного основания для владения, которое само по себе могло бы привести к приобретению права собственности, если бы этому не помешало какое-то внешнее препятствие (например, владение имеет в качестве законного основания куплю-продажу и последующую передачу вещи, не сделавшие покупателя собственником потому, что продавец не имел сам права собственности на вещь); · владение в отношении движимых вещей должно продолжаться три года, в отношении недвижимых вещей – десять (двадцать) лет. Срок в десять лет установлен для случаев, когда собственник и владелец проживали в той местности, где расположен земельный участок, и в двадцать лет – во всех остальных случаях; · необходима способность вещи к приобретению по давности (такой способностью не обладали вещи похищенные, изъятые и некоторые другие). б) Получение вещи в порядке законного отчуждения ( adquisitio). Такой способ можно назвать основным, он возникал в том случае, когда отчуждение вещи совершалось полноправным хозяином, в установленном законом формах (купли-продажи, дарении и т.д.). Главными условиями для возникновения нового права собственности и нового обладателя вещи были: · сделка должна быть направлена именно на передачу права собственности; · сделка должна иметь легитимные, законные формы, т.е. соответствовать индивидуальным (для данной сделки) или общим (для договоров вообще) требованиям права. в) Получение собственности в порядке наследования имело место при составлении завещания на имущество собственника. Наряду с приобретением право собственности в римском праве могло быть утраченным в следующих случаях[23] : а) если вещь погибает физически (например сломана или разбита) либо юридически (изымается из оборота); б) если собственник отказывается от своего права (будет ли это сопровождаться передачей права другому лицу или без такой передачи, например собственник просто выбрасывает свою вещь); в) если собственник лишается права помимо своей воли (вследствие конфискации вещи, приобретения права собственности на нее другим лицом в силу давностного владения и т.д.). Одну из основных задач гражданского права составляет распределение имущественных благ, то есть прежде всего вещей, находящихся в обладании данного общества, между отдельными его членами. Средством такого распределения является предоставление этим последним субъективных вещных прав. 4. СОВМЕСТНАЯ СОБСТВЕННОСТЬ В некоторых случаях одна вещь принадлежит не одному собственнику, а нескольким сообща. Это отношение римские юристы так и называют communio (общность); в современном гражданском праве в таких случаях говорят о праве общей собственности или сособственности; впрочем, последний термин – condominimum – был известен и римским юристам. В соответствии с характеристикой, данной римским юристом Цельзом отношению общей собственности, каждый из собственников имеет долевое право собственности на всю вещь в целом; ему принадлежала, следовательно, не доля вещи, а доля права на вещь. Понимание отношения права общей собственности в качестве долевого права на всю вещь приводило к тому, что, если право собственности одного из участников этой общности почему-то отпадало, право другого расширялось; например, отказ от права собственности со стороны одного из двух участников общности приводил к тому, что право другого начинало осуществляться полностью. Общая собственность осуществлялась всеми участниками совместно. Доли участия каждого из них могли быть или равные, или неравные (при сомнении предполагалось равенство долей). Всякого рода изменения вещи или права на нее могли производиться только с общего согласия. Каждый из участников общей собственности имел право в любое время потребовать раздела общей собственности; для этой цели ему давалась actio communi dividundo. Названный иск имел ту особенность, что, в то время как по общему правилу судебное решение по делу о праве собственности только проверяет, констатирует и защищает право, уже существовавшее до того, судебное решение по иску о разделе общего имущества служило способом установления новых прав. Например, Люций и Тиций получили по наследству после своего отца земельный участок; не желая сохранять состояние общности права, они вместе с тем не могут достигнуть обоюдного согласия по вопросу о разделе; поэтому они обращаются за содействием к суду (иск о разделе). В этом случае суд или устанавливал для каждого из них право собственности на конкретную часть их земельного участка или (при невозможности раздела) предоставлял его одному из общих собственников, возложив на него обязательство выплатить другому соответствующую денежную сумму. [24] Такое судебное решение устанавливало новые права собственности: до решения суда Люций имел долю в праве общей собственности, теперь он имеет индивидуальное право собственности на половину земельного участка. Это вновь установленное право опиралось на существовавшее право общей собственности, выводилось из него, а потому в данном случае имел место производный способ приобретения. 5. ЗАЩИТА ПРАВА СОБСТВЕННОСТИ Защита собственности в рабовладельческом обществе была чрезвычайно разнообразна по своим источникам (обычай, цивильное, преторское право), по своим видам и направленности. Способы защиты собственности изменялись и приспособлялись к тем видам собственности, которые она принимала в классическом и позднейшем праве Юстиниана. Собственник признается владельцем (если владение не перешло к другому лицу), так что он может защищать свою связь с вещью от нарушений со стороны третьих лиц посредством владельческих интердиктов, а не только посредством исковых средств, а, утратив вещь - прибегнуть как к интердикту для восстановления владения, так и к иску о праве собственности (виндикации). Термин “виндикация”, используемый и в настоящее время, уходит корнями в глубокую древность, когда словами “vim dicere” лицо объявляло : применю силу ![25] В свою очередь это означает истребование своей вещи из чужого неправомерного владения, право истребования собственной вещи всюду, где она оказывается. С течением времени самовольное изъятие вещи было устранено, и претор предоставлял защиту (интердиктом) всякому добросовестному владельцу. Вместе с тем претор предоставлял собственнику право искать в суде должную защиту притязания, а в известных случаях – возмещение понесенных им убытков. В то же время добросовестному владельцу не возбранялось требовать возмещения расходов на сделанные им улучшения, если они имели целью и результатом пользу и прибыль, то есть не были порождены причудой или тщеславием. [26] Ответчик, если он уклонялся от спора, был обязан выдать вещь добросовестно. Если же чинил препятствия, то вмешивался претор. В римском праве была введена дифференциация исков на петиторные и негаторные. Петиторная форма иска давала защиту невладеющему собственнику против владеющего несобственника и могла заключать в себе обязанность истца возместить добросовестному владельцу его издержки. Защита от любого нежелательного эффекта деятельности соседа: проникновения запаха, дыма, звуков, света, камнепадов, — осуществляется посредством негаторного иска (actio negatoria). Согласование интересов соседей принимает за основу принцип собственности: если производственная деятельность оказывает материальное воздействие на соседнее имение, собственник может требовать ее прекращения. Однако он обязан терпеть нежелательный эффект деятельности соседа, необходимой для самого его существования. Бремя доказывания лежит на нарушителе-ответчике. Цель негаторного иска – восстановить собственника в его праве, а при необходимости возместить ему нанесенный вред. Защита интересов собственника оказывается напрямую связанной с самой природой собственности. Только та деятельность может быть запрещена без ущерба для свободы собственника, которая сама ограничивает свободу других собственников, непосредственно задевая объект их исключительной власти. Особое средство защиты предусматривалось претором в случае, если нерадивость хозяина создавала угрозу ущерба (damnum infectum, то есть damnum nondum factum — еще не нанесенный ущерб). На пользу бонитарного собственника, утратившего фактическое обладание владельческой вещью, был изобретен Публицианов иск. По иску претора Публиция добросовестный владелец (не собственник!) получал право истребования вещи на том же основании, как если бы он был ее квиритским собственником.[27] Действительно, Публицианов иск “создавал”, когда удовлетворялся, квиритского собственника благодаря “простому” допущению, что он добросовестно провладел законный давностный срок. Этот иск не годился для защиты права собственности на вещи, отмеченные пороком, - кражи, насильственного изъятия и т.д. он был надежной опорой против всякого третьего лица, намеревавшегося сыграть на формальных упущениях, да и против самого собственника вещи, не говоря уже о конкурирующем владельце. Действие иска распространялось и на натуральные обязательства, требовавшие преторской защиты. Обладание исключительным правом на вещь означает, что третьи лица обязаны воздерживаться от установления какой-либо связи с вещью помимо воли собственника. Это всеобщее требование исходит как от собственника, так и от общества в целом, находя выражение в положениях закона. Нарушение права собственника создает на его стороне конкретное требование к нарушителю. В зависимости от того, утратил ли собственник владение, его претензия воплощается либо в виндикационном иске о возвращении вещи (rei vindicatio), либо в негаторном иске о недопустимости действий, нарушающих непосредственную связь господина с вещью и создающих препятствия для реализации воли собственника, направленной на вещь (actio negatoria). Права собственника защищаются также специальными исками об установлении границ имения (actio finium regundorum). Виндикационный иск имел различные формы в разные эпохи lege agere sacramento in rem (законный иск о вещи nocpeдством присяги), agere in геm per sponsionern (вещный иск посредством спонсии) и agere in rem per formulam petitoriam (вещной иск посредством петиторной формулы). В процессе виндикационного иска обе стороны — невладеющий собственник и владеющий несобственник — одновременно исполняют роли и истца, и ответчика. Оба одинаково претендуют: “MEUM ESSE АIO” (“Я заявляю, что вещь принадлежит мне”), и судебная власть не имеет возможности не решить спор в пользу одного из них, даже если ни одна сторона в процессе не является истинным собственником. Выясняется, кто из претендентов относительно лучше управомочен на вещь, а не наличие абсолютного права. Поэтому возможно повторение процесса. Претендент рискует суммой присяги (а в древности — подвергнуться санкции за клятвопреступление), но сама форма процесса не нацелена на установление абсолютной принадлежности вещи. Это обстоятельство согласуется с тем, что спор о принадлежности вещи переходит на второй стадии процесса в спор о неправомерном поведении, которое один из претендентов, очевидно, допустил в социально и сакрально значимом месте (in iure). Сама идентичность заявленных претензий исключает праведность одной из них и предполагает последующую смену предмета разбирательства. Когда новый предмет спора установлен, претор присуждал владение вещью (или фрагментами вещи, символизирующими целое, — “vindicia”) одной из сторон: “vindicias diceba”. Примечательно, что поручителей в том, что вещь будет восстановлена победителю процесса вместе со всеми плодами и приращениями, полученными после litis contestatio, — praedes litis et vindiciarum — получает противник, тогда как претор заботится лишь об обеспечении уплаты суммы присяги. Форма временной принадлежности вещи не имеет значения для процесса, в котором идея исключительной власти над вещью отрицается самим фактом множества претендентов. Вещь будет присуждена опосредственно, когда выявится, чья виндикация была противоправной. Право на вещь принадлежит одной из сторон, и магистрат не вмешивается в это отношение. Разрыв между средством защиты и подлежащим материальным правом отражает как неразвитость индивидуальной свободы, когда претензия “MEUM ESSE” не имела значения частной собственности, так и квази политический характер господства патриархальной семьи над имуществом, который исключал возможность прибегнуть к государству как всеобщему авторитету для решения спора о принадлежности вещи. Конфликт принимает форму личного противостояния представителей семейств, которые, вооружившись символом управления — жезлом ( festuca), в ритуальной форме демонстрируют исключительность своего права распоряжаться вещью. В этом контексте обсуждаться может только правомерность такого - относительного в условиях принадлежности вещи семейству - полномочия, индивидуальный характер которого допускает посредничество гражданского общества квиритов, — meum esse ex iure Quiritium. Эта распорядительная власть, значимая только в отношениях оборота (commercium), соотносится к субъектами волеизъявления по поводу вещи так, что индивидуальное право, которое становится предметом спора, зависит от серии сделок и целой сети личных отношений, связывающих участников гражданского оборота. Текучесть и разнообразие этих отношений определяет невозможность учесть в процессе между двумя лицами весь комплекс установленных связей. Процесс об индивидуальной подвластности вещи в обороте, при исключении из этой сферы субъекта абсолютной и абстрактной принадлежности — семейной группы (familia), — обречен на неадекватность. Судебное определение неизбежно ограничивается фиксацией относительных преимуществ одной из сторон, тем самым оставляя открытой возможность пересмотреть дело. Чувство частной, индивидуальной принадлежности вещей (зародыш позднейшего права собственности) появляется впервые, без сомнения, по отношению к вещам движимым; недвижимость (земля) первоначально находится таком или ином коллективном обладании. Убитая тем или иным лицом дичь, выловленная рыба, созданное трудом оружие естественно как вещь, принадлежащая тому, кто ее добыл, создал. Сознание “эта вещь моя” возникает здесь просто и психологически неизбежно. Также естественно, что человек будет защищать свою вещь от покушений со стороны других и будет стараться вернуть ее собственной силой, если ею кто-либо уже завладел. Однако, это чувство принадлежности движимых вещей, как показывает опыт истории, долгое время еще не имеет юридического характера права собственности в таком виде, как она известна праву более развитому. Если моею вещью владеет другое лицо, если я требую мою вещь от него, то в старом (например, древнегерманском) праве это мое требование юридически опирается не на то, что это вещь моя, а на то, что она была у меня украдена отнята и т. д. и что владелец или сам виновник этого преступления, или косвенно (тем, что владеет похищенной у меня вещью) является его участником. Не столько право истца на вещь, сколько деликт ответчика служит основанием иска. По-видимому, так же было и в древнейшем римском праве: право на движимые вещи защищалось при помощи деликтных исков; присущий праву собственности, к движимым вещам или вовсе не применялся или же, если применялся, то не был иском о собственности, а также имел деликтный характер. Право на движимые вещи на этой стадии еще не имело свойства прочной юридической связи между лицом и вещью, связи, которая уже сама по себе могла бы служить основанием иска. 6. ЗАКЛЮЧЕНИЕ: Собственности как институту частного права параллелен суверенитет в праве публичном. Как суверенитет выражает высшую власть народа в пределах определенной территории, так собственность устанавливает господство свободной воли в сфере предметных интересов. Существенные черты права собственности демонстрируют поземельные отношения классического периода, когда индивидуальная автономия собственника представлена как привилегия римского гражданина - dominium ex iure Quiritium (господство по праву квиритов). В рамках же римского национального права собственность выступает как всеобщее полномочие. Границы частного земельного участка сакрализованы, их нарушение считается святотатсвом. Дороги, проходящие между участками являются общественными (via publica) и изъяты из оборота. Участок поглощает все расположенное на его поверхности или в его недрах. Собственнику участка принадлежат минералы и сокровища, а так же все строения на земле, насаждения, ничейные и чужие вещи. В дальнейшем сокровища получают особый режим принадлежности; постройки, находящиеся на поверхности участка, становятся объектом специального вещного права - суперфиция, но по-прежнему считаются собственностью господина участка. В объеме 1-ой контрольной работы трудно полностью осветить такую глубокую и обширную тему как ПРАВО СОБСТВЕННОСТИ В РИМСКОМ ПРАВЕ. Несмотря на то, что формы и виды права собственности по римскому и законодательству несколько отличаются друг от друга, но эти отличия не столь существенные и к тому же по ряду объективных и субъективных причин римская правотворческая мысль немного опережает российскую, что дает нашим законодателям использовать положительный опыт накопленный римскими юристами после принятия тех или иных нормативных актов, и избегать ошибок, обязательно встречающихся на таком тернистом пути как правотворчество. Используя положительный опыт не только Древнего Рима, но и других развитых государств, учитывая национальные и исторические особенности нашего народа Россия станет демократическим и правовым государством. 27 декабря 1999 года ________________И.С.Митрофанова 7. ИСПОЛЬЗОВАННАЯ ЛИТЕРАТУРА : 1. Курс лекций по римскому частному праву/ Сост. Максимов О.В. – Архангельск: МИУ, 1997 г. – 101 с. 2. Римское право/ Новицкий И.Б. – Москва: “ТЕИС”, 1996 г. – 245 с. 3. Римское частное право: элементарный курс/ Черниловский З.М. – Москва: Новый Юрист, 1997 г. – 224 с. 4. Римское частное право: Учебник/ Под ред. Новицкого И.Б., Перетерского И.С. – Москва: Юристъ, 1997 г. – 544 с. 5. Основы римского права: конспект лекций/ Скрипилев Е.А. – Москва: Ось 89, 1998 г. – 208 с. 6. Хрестоматия по всеобщей истории государства и права: учебное пособие/ Под ред. Черниловского З.М. – Москва: 1994 г. – 413 с. 7. История древнего Рима./ Машкин Н.А. – Москва: 1949 г. – 727 с. 8. Ownership in ancient and preclassical Roman law/ Diosdi Gyorgy – Budapest: 1970 year – 225 p. 9. Римское право: программа дисциплины/ Сост. Боровской В.А. – Архангельск: МИУ, 1999 г. – 8 с. [1] См.: Машкин Н.А. История древнего мира. М., 1949.С.127 [2] См.: Новицкий И.Б. Римское право. М., 1996. С. 87 [3] См.: Римское частное право: Учебник/ Под ред. Новицкого И.Б., Перетерского И.С., М., 1997. С. 75 [4] См. Черниловский З.М. Римское частное право: элементарный курс. М., 1997. С. 108 [5] См. Максимов О.В. Римское частное право: курс лекций. МИУ. 1997. С. 41-42 [6] См.: Новицкий И.Б. Римское право. М., 1996. С. 88 [7] См.: Скрипилев Е.А. основы римского права: конспект лекций. М., 1998, С. 139 [8] См.: Черниловский З.М. Римское частное право: элементарный курс. М., 1997. С. 114 [9] См.: Diosdi Gyorgy. Ownership in ancient and preclassical Roman law. Budapest, 1970. P. 56 [10] См.: Новицкий И.Б. Римское право. М., 1996. С. 89 [11] См.: Черниловский З.М. Римское частное право: элементарный курс. М., 1997. С. 115 [12] См.: Скрипилев Е.А. Основы римского права: конспект лекций. М., 1998, С. 141 [13] См.: там же [14] См.: Скрипилев Е.А. Основы римского права: конспект лекций. М., 1998. С. 136 [15] См.: Там же с. 137 [16] См.: Скрипилев Е.А. Основы римского права: конспект лекций. М., 1998. С. 137 [17] См.: Хрестоматия по всеобщей истории государства и права: учебное пособие. Под ред. Черниловского З.М. М., 1994, С. 50-51 [18] См.: Максимов О.В. Курс лекций по римскому частному праву. МИУ. 1997. С. 46 [19] См.: Черниловский З.М. Римское частное право: элементарный курс. М., 1997. С. 119 [20] См.: Хрестоматия по всеобщей истории государства и права: учебное пособие. Под ред. Черниловского З.М. М., 1994. С. 50, 53 [21] См.: Новицкий И.Б. Римское право. М., 1996. С. 96 [22] См.: Максимов О.В. Курс лекций по римскому частному праву. МИУ., 1997. С. 47 [23] См.: Новицкий И.Б. Римское право. М., 1996. С. 99 [24] См.: Новицкий И.Б. Римское право. М., 1996. С. 100-101 [25] См.: Черниловский З.М. Римское частное право: элементарный курс. М., 1997. С. 119 [26] См.: там же С. 120 [27] См.: Черниловский З.М. Римское частное право: элементарный курс. М., 1997, С. 121