Контрольная: Психосемиотика в трудовой деятельности

ПСИ Филиал Международного Славянского

Института

юридический факультет

КОНТРОЛЬНАЯ РАБОТА

по предмету:

«юридическая психология»

тема: ПСИХОСЕМИОТИКА В ТРУДОВОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

ВЫПОЛНИЛ: Тетко Е.В.

гр.7225

БИШКЕК 2000 г.

ПСИХОСЕМИОТИКА В ТРУДОВОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

Научно-технический прогресс усиливает роль человеческого фактора. Это

выра­жается в интенсификации психической деятельности человека, находящегося

в производственной сфере, в многократном увеличении объектов (предметов)

дея­тельности, активизации процессов приема и переработки информации,

повышении ответственности за принятое решение и его последствия и т. п., в

опосредовании человеческой деятельности специальными техническими

устройствами. Перечис­ленные особенности производственной деятельности делают

необходимым широ­кое использование знаков в процессе этой деятельности. Этот

параграф посвя­щен психологическому анализу закономерностей применения

знаковых систем в процессе трудовой деятельности. Вначале сделаем общий

анализ психосемиотики в трудовой деятельности, а затем перейдем к анализу

использования знаковых систем на примере конкретного вида сложной

интеллектуальной практической деятельности.

Особенностью психологического анализа деятельности должно быть раскры­тие

внутренних отношений, возникающих в ходе ее развития и представляющих собой

сложную и разветвленную систему «искусственных органов» человека, с помощью

которых он производит необходимые преобразования предметов деятель­ности. В

структуре средств деятельности выделяются внешние и внутренние; важ­нейшим

компонентом внешних средств деятельности являются символические средства

труда, т. е. знаковая информация, содержащаяся в деятельности человека;

к внутренним средствам относятся концептуальные модели, программы, схемы

поведения, соответствующие умения и навыки.

Сохраняя в памяти и воспроизводя информацию, допрашиваемый, как и любой

человек, стремится перейти на собственный язык. Словарный запас человека

со­ставляет в целом 15-16 тыс. слов, в то время как словарь русского языка—

100 тыс. Поэтому, переводя запоминание на собственный язык, человек почти в

пять раз уменьшает объем воспринятого материала, за счет чего облегчает себе

запоминание'.

Применительно к практике допроса можно выделить несколько степеней владе­ния

словом.

К высшему уровню владения словом относится активный словарный запас, т. е.

слова, которые следователь, потерпевший, подозреваемый, обвиняемый может

сво­бодно воспроизводить. Они, в свою очередь, разделяются на слова, легко и

свобод­но используемые в беглой устной речи, и на слова, которые характерны

главным образом для письменной речи, когда допрашиваемый собственноручно

излагает показания в протоколе допроса. Иногда свидетель, потерпевший,

подозреваемый, обвиняемый могут припоминать слова с помощью следователя

(специальная тер­минология, слова из другого языка, жаргона и др.). И

наконец, самый низкий уровень — это слова услышанные, но ранее незнакомые

допрашиваемому. Они также могут быть воспроизведены, если будет правильно

поставлен вопрос.

В словесной характеристике некоторых явлений, предметов есть свои трудности.

«Многое из области психоло­гических переживаний вообще с трудом

вербализуется, т. е. переводится в речевые формы... часто даже простые и

обыденные процессы оказываются совершенно недо­ступными для речевого

оформления (например, попытка выразить в словах процесс завязывания узла и т.

п.). Именно в силу этого облечение воспоминаний в словес­ные формы часто

извращает эти воспоминания и толкает на ложное понимание отчета»'.

Правильная словесная характеристика той или другой особенности предмета или

явления нередко зависит от на­личия специальных знаний и соответствующей

терминоло­гии. Так, иногда сложно выразить оттенки цвета, точно

охарактеризовать форму предметов, силу запаха и т. п.

Из всего изложенного следует ряд рекомендаций, суще­ственных для получения

правильных показаний: 1) если допрашиваемый употребляет такие общие оценочные

прилагательные, как «белый, черный», «большой», следователю необходимо

добиться их уточнения; 2) если же допрашиваемый пользуется понятиями,

обозначающими расстояние, время, силу запаха, то следует выяснить, что он в

них вкладывает.

Более сложным является правильное описание допрашиваемым внешности че­ловека,

особенно черт его лица. Эксперименты А. А. Бодалева показали, что в

по­давляющем большинстве мнения людей, когда они характеризуют цвет глаз,

волос человека, форму его лица, величину лба, рта и т. д., не совпадают.

Оптимизация деятельности человека возможна через совершенствование внешних и

внутренних средств деятельности, через четкую организацию про­цесса

информационной подготовки к принятию решения, через рационализацию

психологической подготовки и обучения человека работе. Это, в свою очередь,

связано с необходимостью совершенствования информационной основы

дея­тельности человека.

Под информационной основой деятельности (ИОД) понимается точность, пол­нота и

своевременность отражения человеком предметных и субъективных усло­вий

деятельности. ИОД выделяется на уровне информационного анализа деятель­ности,

когда устанавливаются способы получения и организации информации, необходимой

для деятельности. При необходимости в ИОД наряду с внешними могут включаться

и внутренние условия, детерминированные индивидуальными особенностями

человека. Для формирования ИОД большое значение имеет рацио­нальное

использование знаковой информации.

Закономерности и особенности функционирования знаковой информации в

деятельности человека должны изучаться с позиций психологической семиотики.

Значение психосемиотического подхода заключается в следующем: во-первых, он

является основой для анализа природы и структуры знаковой информации; во-

вторых, позволяет раскрыть глубинные взаимосвязи между объек­тивной (система

знаковой информации) и субъективной (переработка знаковой информации)

системами; в-треть­их, дает конструктивный метод для разработки требова­ний к

организации ИОД и процессу обучения человека соответствующей деятельности, в

которой используется знаковая информация. В результате теоретического и

экс­периментального исследования нами выделены основные принципы

психосемиотического подхода к анализу дея­тельности:

• развитие знаковой функции, т. е. способности человека оперировать

одними предметами как знаками других пред­метов в процессе познания

и общения, что является необ­ходимой предпосылкой для использования

знаков в деятельности человека;

• психологическая сущность знаков и функционально-информационное отно­шение

между знаками и предметом, включающее особенности структуры знаков, а также

правил перехода от обозначаемого предмета к знаку и об­ратно;

• выделение знаковых ситуаций и отношений в деятельности;

• определение основных функций, выраженных в деятельности человека;

• системный анализ знаковой информации и процессов ее приема и перера­ботки.

Структура системы знаковой информации зависит от состава и сложности

сообщений, которые должны быть в ней закодированы. Иерархия в этой системе

выглядит следующим образом: знак (3) как заместитель определенного предмета

или явления, знаковая система (ЗС) как заместитель определенной совокупности

предметов и носитель информации о системе обозначаемых предметов, знаковая

модель (ЗМ) как совокупность нескольких знаковых систем, используемых для

кодирования сложных сообщений.

Информационный подход помогает нам выделить в предметах их информаци­онную

сущность, которая может быть замещена знаком. Между знаком и обо­значаемым им

предметом есть функционально-информационое отношение, в силу которого знак

способен выступить для интерпретатора в качестве средства восприятия,

передачи, преобразования и хранения информации.

Для анализа деятельности человека и формирования ИОД необходимым момен­том

является выделение знаковых ситуаций и основных функций знаков в

дея­тельности. Знак включается в деятельность человека только через знаковую

ситу­ацию, которая всегда имеет определенное смысловое и предметное значение.

В знаковой ситуации в схематическом виде выражается специфическая форма

диалектики познания: от объективной деятельности (предмет как источник

отражения) к ее чувственному и логическому отражению (мыс­ленный образ

предмета — знак как носитель значения) и от него через практику вновь к

действительности (к обо­значаемому предмету). Именно в знаковой ситуации

пре­образуется специфическое знаковое свойство — значение, которое выступает

в виде некоторого знания о правилах оперирования знаками, о способах перехода

от знака к предмету, об обозначенных предметах и их свойствах. В знаковой

ситуации находят отражение знаковые отноше­ния, которые возникают в

деятельности человека. Эти зна­ковые отношения реализуются через основные

функции, которые знаки и ЗС выполняют в деятельности человека.

Знаки являются основными элементами и средствами мыслительной деятельности. С

их помощью осуществля­ются операции абстрагирования, обобщения и

опосредования свойств и отношений предметов и явлений. Многие задачи, как

наглядно-образные, так и абстрактно-логичес­кие, человек решает при помощи

наглядных знаковых сис­тем, которые обеспечивают связь символических

процессов с сенсорными. Сигналы от внешних предметов или знако­вых

образований являются не только источником обоб­щения объективного опыта, но и

источником бесконечно многообразных «подсказок», намеков в поисках других

нужных идей или операций решения той или иной задачи.

Способность к символизации (знаковая функция) явля­ется одной из важнейших

черт человеческой познаватель­ной деятельности. Знак является средством и

орудием познания объективной деятельности, но вместе с тем необходимо понять

характер опосредованной связи знака и обозначаемого предмета в отражательной

деятельности человеческого мозга. Суть этой связи состоит в том, что знаки

являются носителями и средства­ми фиксации мысленных образов обозначаемых

предметов. Знаки являются осо­бым средством отвлеченной и обобщенной

отражательной деятельности, осуще­ствляемой в условиях коммуникации.

В последнее время в инженерной психологии высказывается мнение о том, что

знак имеет не только информационную функцию, определяемую как его связь с

обозначаемым объектом, но и структурирующую, преобразующую функцию, кото­рая

связана с воздействием знака на субъект. Структурирующая функция знаков

способствует организации систем психических процессов в процессах приема и

переработки информации. Тем самым знаки играют двоякую роль в деятельности

человека: с одной стороны, они участвуют в управлении преобразованиями

объек­та, с другой стороны, организуют психическую, мыслительную деятельность

субъекта. Это обусловлено еще и тем, что знак всегда функционирует не

изолиро­ванно, а лишь как элемент определенной знаковой системы.

На основе обобщения литературных данных и наших исследований можно определить

шесть функций знаков и знаковых систем в деятельности человека: сигнальную —

как побуждение к деятельности: знак выступает в роли сигнала;

• наглядно-образную — как опору для внешней и внутренней наглядности при

решении оперативных задач в деятельности (знаки-признаки, знаки-символы,

иконические знаки);

• информирующую — о состоянии и характеристиках обозначаемых предме­тов и

явлений (кодовые знаки);

• интегративную — объединение и уплотнение информации в знаке или ЗС за счет

обобщения в числовом значении и многомерности используемых знаковых систем

(сложенные знаки);

• структурирующую — организующую и настраивающую систему приема и

пе­реработки знаковой информации;

• коммуникативную — как средство организации данного общения.

По особенностям функционирования знаков в деятельности человека можно

выделить для психологического анализа три типа деятельности: информационный,

информационно-управленческий и исследовательско-диагностический. Для перво­го

типа характерно преобладание в деятельности двух видов функционирования

знаков — сигнального и информационного, причем знаковые отношения являются

жестко заданными через процесс кодирования информации в знаковых системах и

моделях. Примером такого типа является деятельность операторов-кураторов,

рас­шифровщиков и т. д.

Второй тип деятельности характеризуется преобладанием наглядно-образной,

информирующей и структурирующей функций знаков, причем знаковые отноше­ния

являются более гибкими, хотя также задаются в определенных знаковых сис­темах

и моделях, преобладающим является необходимость совершать операции

декодирования сложных сообщений (формуляры, кодограмма). В этой деятельнос­ти

широко используются видеотерминалы. Примером такого типа является

дея­тельность диспетчера УВД, референта-исследователя, руководителя.

Третий тип деятельности выдвигает на передний план интегративную,

коммуни­кативную, наглядно-образную и структурирующую функции знаков.

Знаковые от­ношения в этом типе деятельности очень гибки, постоянно требуют

перехода от предмета к знаку и обратно, от одной знаковой ситуации к другой,

использования многоуровневой системы знаковой информации, формирования

сложной знаковой модели. Примером такого типа является деятельность

следователя, врача и т. д.

Необходимость формировать системы приема и переработки знаковой инфор­мации

является общей для всех видов деятельности и связана с развитием знако­вой

функции у человека.

Процесс приема и переработки знаковой информации, по нашему мнению, сле­дует

рассматривать как особую психосемиотическую систему, формирование кото­рой у

человека происходит в результате взаимодействия с объективной системой

знаковой информации.

Психосемиотическую систему можно определить как психологическую зна­ковую

функциональную систему, обеспечивающую процесс преобразования и декодирования

неязыковых систем. Она не может быть сведена ни к первой сиг­нальной системе

человека, ни ко второй. В ней происходит процесс интеграции образа объекта и

образа знака в определенном семантическом комплексе. Нали­чие такой

специальной психосемиотической системы подтверждается исследова­ниями по

физиологии высшей нервной деятельности, по функциональной асим­метрии

головного мозга. Изучение особенностей психосемиотической системы можно вести

по методике, разработанной Б. Ф. Ломовым, а также с использовани­ем

разработок в этой области профессора М. К. Тутушкиной применительно к

инженерной психологии: изучение структуры психосемиотической системы,

ди­намики ее формирования, особенностей настройки и функционирования, влияния

индивидуальных особенностей человека на формирование и функционирование

системы, а также надежности и устойчивости системы при воздействии внешних и

внутренних факторов.

Результатом переработки информации является формирование образно-поня­тийной

модели деятельности, а также оперативных образов, отражающих взаимо­связь

знаков и обозначенных предметов.

Процесс формирования этой модели имеет три ступени:

• выделение информативных блоков (формирование семантических групп и

комплексов, которые обеспечивают наибольшую эффективность решения задачи);

• формирование на основе информативных блоков семантического поля и

пространства, наиболее характерного для данного типа деятельности;

• локализация информативных пунктов путем мысленного установления

про­странственно-временных ориентиров или опорных осей, которые необходи­мы

для определения взаимосвязей обозначаемых объектов. Наглядность нами

рассматривается в двух аспектах: как сходство знака с внешним ви­дом

обозначаемого предмета (внешняя наглядность) и как отвлечение и выделение из

объекта наиболее существенных сторон и отношений, необхо­димых для успешного

решения задачи в деятельности, и представления их в знаке таким образом,

чтобы они давали возможность сразу воспроизводить полезную информацию, как бы

«видеть» решение задачи (внутренняя на­глядность).

Таким образом, при формировании образно-понятийной модели деятельности

создается информационная система зрительных образов, вербальных и

семанти­ческих компонентов, которые объединяются для решения определенных

опера­тивных задач и выполняют в этом процессе разные функции: познавательные

и управляющие.

Система переработки знаковой информации включается в общую структуру личности

человека и тесно связана с интеллектом, индивидуально-психологически­ми

особенностями, направленностью конкретного лица. Поэтому способы предъявления

информации должны оцениваться с учетом индиви­дуальных особенностей

пользователя.

Компьютерное образование, которому в последнее время уделяется так много

внимания, должно включать не только и не столько знания об устройстве

вычислительных машин, сколько умение применять их в профессиональной

дея­тельности. Для разных категорий пользователей требуется

дифференцированное обучение информатике.

Новая технология воздействует на жизнь человека, ме­няя образ его мыслей и

поведение. В сознании людей фак­тически сложилось представление об обществе как

о не­коей «мегамашине», в которой себя самого человек воспринимает только одной

из ее деталей наряду с машинами (компьютерами), т. е. социальный мир

уподоб­ляется агрегату. Поэтому отношение работника, спортсме­на или даже

интеллектуала-электронщика к машине — это отношение равного к равному. Это

ведет к забвению цен­ностей «метафизической эпохи» (М. Хайдеггер)2,

т. е. идей поиска смысла бытия, размышлений о человеке и его месте в общей

картине мироздания, которые отвергаются как несуществующие в

запрограммированном мире машинной рациональности.

Об этой проблеме много писал известный американский философ и психолог Э.

Фромм. По его мнению, современ­ное общество породило человека, который

активен внешне, но пассивен внутри, т. е. функционирует как автомат. Он

опустошен, лишен высоких человеческих чувств — словом, задавлен

могущественной системой прямого и косвенного подавления до такой степени, что

не способен свободно и всесторонне развиваться. Человек этот фактически

явля­ется невротиком. А коль скоро отчуждение — очень харак­терное

мироощущение человека в современном обществе, значит, невротик в настоящее

время — преобладающий тип личности. По классификации Фромма, можно выде­лить

две разновидности людей — биофил и некрофил. Первый любит жизнь во всех ее

проявлениях, и размеренности существования он всегда предпочитает дина­мичный

образ жизни. В свою очередь некрофила всегда влечет к себе мрак и тьма, ему

неприятны непредсказуемые и зачастую неконтролируемые проявления жи­вой

стихии бытия, поэтому он невольно стремится окружить себя неживым

искус­ственным миром, программируемым и подвластным.

Домашние компьютеры используются как в профессиональных целях, так и для

развлечений. Социологи отмечают, что использование домашних ЭВМ может

заменять другие методы и формы учебы. Что касается сферы развлечений, то явно

сокращается время, проводимое с книгой, уменьшается интерес к искусству и

спорту. Люди замыкаются на компьютерах, говорят только о них, увлекаются

спе­циализированными изданиями. Таким образом, компьютер весьма существенно

ме­няет образ жизни людей, вызывает к жизни целый комплекс новых проблем

эти­ческого характера.

Человек по сути своей существо общественное, т. е. самой природой он

ориен­тирован на общение с другими людьми. Неудивительно, что самым тяжелым

нака­занием для человека является одиночное заключение. Именно в общении

человек осознает себя, вступает во всевозможные взаимоотношения, испытывает

чувства солидарности, любви, дружбы и пр. Чувство оторванности,

изолированности, зачас­тую внушающее ужас и тоску, может быть смягчено

общением с людьми или дру­гими живыми существами. Но общение бывает прямым и

косвенным или опосре­дованным. Например, письмо. Как много значил этот лист

бумаги и в деловых, и в личных отношениях! А как важно иметь косвенное,

опосредованное телефонной трубкой общение с друзьями и знакомыми, особенно

для пожилых людей!

Однако мы должны признать, что современные средства общения людей факти­чески

создают только иллюзию общения, поскольку в непосредственном живом контакте

человек может использовать все пять чувств, воспроизводить мысленно образ

происходящего. По мнению известного немецкого ученого из школы Ю. Хабермаса

Б. Метлер-Мейбом, сейчас происходит разрушение феномена реального соседства,

т. е. непосредственного общения людей в определенном времени и пространстве.

Например, телевидение как бы удваивает мир, смешивая иллюзии и реальность.

Сидящие в темных комнатах перед экраном люди отчуждены от реальности, в

результате дети, насмотревшись телефильмов о суперменах, начина­ют им

подражать и часто погибают или получают увечья. Увлечение технологи­ческой

иллюзией настолько велико, что дети и старики часто даже разговаривают с

телеприемником, воспринимают телеперсонажей как реальных людей, делятся с

телекомментаторами своими мыслями. Начиная с 1972 г. в американской прессе

опубликовано более 3 тысяч работ, посвященных тому, что теле- и

видеопрограм­мы провоцируют людей на агрессивное поведение. Исследователи

отмечают, что такая связь существует и проявляется не только в том, что по

телевидению пока­зывают акты насилия. Само сидение перед экраном часами и

напряженное фикси­рованное положение глаз при просмотре программ способствует

повышению аг­рессивности в поведении человека, приводит к психическим и

поведенческим изменениям. Указывают также на то, что у людей, подолгу

просиживающих перед телевизором, снижаются языковые навыки и творческие

способности.

Взаимодействие требует взаимопонимания, «взаимочувствования», а для этого,

конечно, можно использовать компьютеры и информационные сети. Но они меня­ют

сам процесс взаимопонимания и трансформируют накопленный опыт общения:

исчезает гуманизм и теплота человеческих отношений. Компьютер обобщает и

формализует рациональное знание, но помимо сознания в человеке есть еще и

подсознание, а также сложный комплекс эмоций. Невозможно компьютеризировать

любовь, интуицию и пр. А потому эти стороны человеческой натуры в электронном

мире просто отсутствуют.

Душа, настроения, тайна мысли, вдохновение, таинство познания Бога не

представляют информационной ценности, а потому отбрасываются как практически

ненужное в рациональном мире компьютерного общения.

До эры электронных средств связи суждения о людях выносились людьми, т. е.

юристы, учителя, доктора, друзья, коллеги и соседи формировали мнение о

человеке (из необходимости принятия решения о поощрении, продвижении по

службе, присуждении ученой степени и пр.) посредством собственного

(человеческого) мыслитель­ного процесса. При этом важно подчеркнуть, что в

своих суждениях человек не может не учитывать эмоциональные, интуитивные,

нравственные и прочие крите­рии, которые напрямую и не связаны с обсуждаемым

вопросом, но которые и создают атмосферу демократизма, столь ценную в

цивилизованном общении. На данном же этапе компьютер становится самым важным

посредником во взаимоот­ношениях людей и арбитром их суждений, поскольку он

хранит в своей памяти рационально-объективную информацию. Но при этом

индивидуальность со всеми ее оригинальными и непредсказуемыми

характеристиками усредняется и становит­ся просто информационным сырьем.

Вовлеченность людей в «виртуальную реальность» в системе Интернет может

привести к утрате нормальных контактов с реальной действительностью,

погруже­нию в созданный компьютером иллюзорный мир и в конечном итоге к

неадекват­ному поведению. Изложенное можно проиллюстрировать следующим

примером.

На фешенебельной вилле в предместье американского города Сан-Диего местная

полиция обнаружила трупы 39 молодых людей, которые по всем признакам

добровольно расстались с жизнью.

Все они были молодыми мужчинами в возрасте от 18 до 24 лет, одетыми в

одинако­вые черные спортивные брюки и тенниски. Их тела лежали на кроватях и

матрасах в различных комнатах, но в одинаковой позе — на спине и с руками,

вытянутыми вдоль тела.

Тридцать девять самоубийц, чьи трупы были найдены на роскошной вилле в

местечке Ранчо Санта Фе, пригороде американского городка Сан-Диего, приняли

растворенный? водке депрессант под названием фенобарбитал. Предполагалось,

что этот смертельный «коктейль» поможет им немедленно переселиться на одну из

планет во Вселенной. В качестве транспортного средства предполагалось

использовать НЛО, спрятавшийся под сенью кометы Хейла-Боппа.

Весь особняк был наполнен компьютерами, подключенными к сети Интернет.

Моло­дые люди считали свою организацию неким храмом.

О целях этой акции власти узнали из послания, которое было передано членами

секты компьютерному эксперту из Беверли Хиллз Нику Марзокису. Он получил

пакет с двумя видеокассетами, на которых сектанты явно в приподнятом

настроении говори­ли миру «прощай». Из видеозаписей явствует, что члены

«Небесных врат» планировали в самое ближайшее время «освободиться от своих

бренных тел», чтобы поспешить на свидание с НЛО.

Эксперты подозревают, что представление о появившемся таинственном НЛО было

вызвано распространяемыми по сети Интернет слухами.

Полиция установила личность главы секты. Им оказался некий Маршалл Эпплуайт,

приблизительно 65 лет, в прошлом учитель музыки. О нем известно, в частности,

что какое-то время он провел в психиатрическом госпитале, а в 1974 г. был

арестован в Техасе за попытку угона автомобиля.

Как писал в 70-е гг. один из теоретиков информационного общества

американ­ский ученый Д. Белл, человек — это homo faber (существо,

изготавливающее ору­дия), но в то же время — homo pictor (существо,

производящее символы, смысло­вые картины мира). В условиях современного

технологического общества в двуединстве рационального и ценностного явный

перевес на стороне первого. Принципы учета, расчета, прикладной пользы

выходят на первый план. К сожале­нию, это не благоприятствует оригинальности

суждений, моральной независимости или необычайной силе постижения сути

явлений. Сейчас много пишут о том, что существует разрыв (cultural lag) между

технической развитостью современного общества и мировоззренческой

слаборазвитостью, даже духовно-нравственным не­вежеством. И действительно,

невооруженным глазом видна разница между поняти­ем «интеллигентный человек»,

т. е. человек, обладающий высокой духовностью, культурой общения,

определенным уровнем нравственности, и понятием «человек с высшим техническим

образованием», что подразумевает исключительно уровень специальных

технических знаний. Подобный разрыв все более усиливается, по­скольку в

современном обществе технические дисциплины начинают превалиро­вать над

гуманитарными — философией, историей, художественным творчеством.

В условиях, когда образование ориентировано на технические дисциплины

(по­скольку они являются базовыми для работы с компьютером), на первый план

выступает развитие формально-логических приемов мышления, схема которого была

рассмотрена еще Р. Декартом. С его точки зрения, мышление начинается с нуля,

с положения радикального сомнения. Но, по мнению современного американ­ского

ученого Т. Роззака, Декарт упустил такое важное свойство ума, как таин­ство

рождения мыслей, идей, т. е. источник творчества, который во многом

форми­руется благодаря общекультурному коллективному опыту человечества, его

гуманитарному содержанию.

Компьютеризация жизни, олицетворяющая рациональное,' чисто логическое

мышление, может привести к тому, что человек утратит возможность решать

сложные задачи, для которых необходимы методы, основанные на глубинной

ин­туиции и на тех способностях, которые не поддаются формализации. Кстати,

неко­торые исследования в области психологии уже подтверждают эти опасения.

Для ученого необходимо, чтобы в его интеллектуальной памя­ти существовали

разнородные по своему составу пласты знаний, которые в процессе творчества

приходят в движе­ние, высекая искры вдохновения и гениально-парадоксаль­ные

идеи.

Компьютерная культура может лишить наше сознание способности делать открытия

и находить альтернативные решения, составляющие основу творческой

деятельности человека, его способности к критическому мышлению. Но в то же

время компьютер способствует и гуманизации общества. Высшее проявление

реального гуманизма — это забота о лицах, страдающих различными физическими

или психическими недостатками. Таких людей, например, в США в середине 70-х

гг. насчитывалось около 28 млн.

человек. В последние десятилетия была проделана огромная работа по созданию

различных специализированных видов информационной технологии, позволяющей в

значительной степени компенсировать физические и психические недостатки

десяткам миллионов людей, страдающих потерей зрения, слуха, заболеваниями

опорно-двигательного аппарата и пр. Оптоволоконные кабельные системы в сот­ни

раз увеличили объем и качество передачи информации. Они, а также системы

видеотекста привели банк, библиотеку, школу, универмаг, офис, университет в

дом человека, что дало возможность людям, привязанным к дому, работать. Таким

образом новые технологии предоставляют всем людям равные возможности в

обретении полноценной среды обитания и деятельности.

Разработки в области синтезаторов речи открыли новые пути для работы с

информацией слепым людям; роботы сделали реальным участие людей с

физичес­кими недостатками в производственном процессе; для глухих были

изобретены более качественные слуховые аппараты. Исследовательский центр

концерна IBM разработал дешевый аппарат, позволяющий слепым читать руками с

экрана. Со­зданы и компьютеры, считывающие информацию по движению глаз.

Таким образом, необходимо стремиться найти разумный баланс между

инфор­мационной технологией и ценностями гуманизма, поскольку в обществе все

яв­ственнее ощущается потребность перехода от «количественного идеала» эпохи

массового потребления к пониманию «качества жизни» как главной

общечелове­ческой ценности. Неудивительно, что сейчас чуть ли не самым

популярным словом, вспоминаемым к месту и не к месту, стало понятие

«экология». Под знамена экологии встали самые разные общественные силы и

движения, но руко­водит ими общая идея — жизнь человека должна отвечать

истинно человеческим критериям благополучия и процветания. Необходимо

осознать, что организм и механизм — это принципиально разные явления,

поскольку в одном заключено таинство жизни, а другой есть лишь удобная и

зачастую крайне необходимая искусственная оболочка, созданная самим человеком

для сохранения и улучше­ния органической жизни.

Встает вопрос о формировании новых подходов к поня­тию технологического

прогресса, его целей и ценностного содержания. Как отмечал Д. Белл,

расплывчатые утверж­дения о том, что волна новых изобретений изменит

харак­тер нашей повседневной жизни, мало что объясняют. Жизнь предшествующего

поколения испытала воздействие такого же мощного потока открытий и

нововведений (теле­фон, электричество, автомобиль, самолет, радио, кино и

пр.). Можно сказать, что технология изменяет образ жизни более радикально и

вместе с тем более тонко, чем простое внедрение в быт различных технических

нов­шеств.

В связи с этим так важно не потерять «нить Ариадны» — гуманизм в совре­менном

научно-техническом лабиринте. Нужно четко определиться в приорите­тах нашей

жизни, понять, что есть цель и что есть лишь средство на пути к вершинам

человеческой цивилизации. Вступая в XXI век, мы фактически вступа­ем в третье

тысячелетие христианской эры, а потому нелишне будет вспомнить, что человек

есть подобие Божье, Его создание, одухотворенное любовью и состра­данием и

призванное самосовершенствоваться, используя для этого любые, в том числе

технические творения своих рук.