Контрольная: Классификации видов эксперимента

Федеральное Агентство по образованию

Государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования

Российский Государственный Гуманитарный Университет

филиал в г. Железнодорожном

Гаврина Мария Сергеевна

«Классификации видов эксперимента»

«Факторы угрожающие внутренней и внешней валидности эксперимента»

Контрольная работа

3 курс (заочное отделение)

Психология

Экспериментальная психология

Научный руководитель:

К.п.н. Чернов Д.Н.

Железнодорожный 2005г.

Содержание:

1) Введение

2) Эксперимент. Виды и этапы проведения.

3) Эксперимент и наблюдение

4) Факторы, угрожающие внутренней и внешней валидности эксперимента

5) Список литературы.

Введение.

Экспериментальная психология представляет собой знания, приобретенные в

психологии посредством применения экспериментального метода. Последний после

столетия плодотворного применения его в физических, естественных и

гуманитарных науках не нуждается больше в рекомендации. Впрочем, трудно было

бы при­бавить что-либо к труду Клода Бернара. Однако в каждой науке

экспериментальный метод обладает своими приемами и правила­ми, результатом

трудностей, которые встречали и преодолевали исследователи прошлого. Нашей

целью является попытка изложить специфические проблемы экспериментального

подхода в психоло­гии.

Какова бы ни была частная цель каждой экспериментальной процедуры, сам метод

остается в принципе одним и тем же. Хотя первым порывом экспериментатора

является подчинение факту, он, однако, не довольствуется этим. Идеалом

ученого является воспроизведение факта, а это удается только при знании всех

условий, его вызывающих. В таком случае ученый способен на предсказание. Но

для достижения этого экспериментатор должен нарисовать картину отношений

между всеми основными фактами, причем чем сложнее объект, тем труднее задача

и тем больше времени требуется для ее решения.

Экспериментальный метод в действительности является лишь одним из способов

познания. Его основным признаком является стремление установить связную

систему отношений, проверяемых экспериментом. Этот метод познания существенно

отличается от метода философии, который основывается на очевидности

по­ложений и требованиях рефлективного мышления, чтобы достичь как можно

более стройной системы знаний. Рассуждение в фило­софии подчиняется законам

мышления, тогда как в науке этот контроль обеспечивается эмпирической

проверкой. Тем не менее, задачей экспериментатора не является только

регистрация фак­тов или даже отношений. Научная деятельность — это в такой же

степени дело мышления, и нужно говорить не столько о методе, сколько об

экспериментальном рассуждении. На факт ссылаются или вызывают его в основном

в целях проверки гипотезы, сформулированной экспериментатором. «Факт сам по

себе ничто, он имеет значение лишь благодаря идее, с которой он связан, или

доказательству, которое он дает». Но что такое факт в психологии? Сама

история психологии является в каком-то смысле историей ответов на этот

вопрос. Мы исходим здесь из того, что можно считать общепризнанным, даже если

несколько различны формулировки.

Предметом психологии является человеческая психика или, лучше сказать,—

чтобы избежать термина «психика», всегда сохраняющего свой таинственный и даже

эзотерический аспект,— человеческая личность, рассматриваемая как единая

система всех ее инстанций. Трудности психологии возникают из

двойственности способов восприятия этой личности. Каждый человек способен к

двоякому познанию. Во-первых, познанию, посредством которого он пости­гает свои

ощущения, чувства или мысли, и, во-вторых, познанию, с помощью которого он

сознает, как живет и действует он сам, а также как живут и действуют другие, и

под этим углом он поз­нает самого себя таким же способом, каким он познает

других. Философ придает первостепенное значение этому внутреннему

постижению субъектом самого себя либо потому, что он сохраняет тайную надежду

постичь, таким образом принцип всякой психоло­гической активности, либо потому,

что думает открыть таким образом существенные интенциональности. Пси­холог

занимает другую позицию. Поскольку это внутреннее пости­жение обладает

невыразимым характером, психолог считает, что этот аспект не может быть научным

фактом. То, что есть невыразимого в нашем восприятии природы, действий другого

или про­изведений искусства, фактически ускользает от науки, однако нужно

признать, что есть люди, которые больше ценят собствен­ные впечатления, нежели

науку.

Заметим, впрочем, что это внутреннее постижение субъектом

самого себя не устанавливает границы между психологией и дру­гими естественными

науками. В самом деле, это внутреннее постижение, если оставить в стороне его

невыразимый характер, может быть обозначено с помощью речи таким же образом,

как она служит нам для передачи информации, полученной о нашей среде. Это

вербальное поведение следует рассматривать как акты субъек­та наравне со всеми

другими его актами. И это справедливо не только в отношении его природы, но

также и его значения. Психоанализ убедительно доказал, что так

называемые непосредственные данные сознания являются кон­струкциями, защитными

механизмами, то есть реактивными системами, а не постижением какого-то

творения, где «я» было бы бьющим ключом источником. Поэтому они имеют большое

значе­ние, но ускользают, как мы увидим, от эксперимента.

В конечном

счете, личность познает себя через свои действия, если воспользоваться

выражением Пьера Жане. И это справедливо как в отношении познания другого, так

и нас самих. Мы по­знаем себя через свои реакции на ситуации, в которых мы

оказы­ваемся, причем такими реакциями являются не только наши жесты или слова,

но и то, как мы интерпретируем эти ситуации и эти ответы.

Если во всех случаях человек познается путем наблюдения за его действиями, то

экспериментальный подход, по необходимости относящийся к действиям другого,

вполне закономерен. Причем эти действия включают в себя как выражение

внутренних реак­ций, так и интерпретацию субъектом своих собственных актов.

Эксперимент – виды, этапы проведения

Экспериментом мы называем ту часть исследования, которая заключается в том,

что исследователь осуществляет манипулирование переменными, и наблюдает

эффекты производимые этим воздействием на другие переменные. Эксперимент

может быть многомерным в следующих двух отношениях. План эксперимента может

содержать более чем одну «независимую» переменную (пол, год обучения, метод

обучения арифметике, тип и размер шрифта в учебнике и т. д.). Или более чем

одну «зави­симую» переменную (число ошибок, скорость, количе­ство правильных

ответов, данные различных тестов и т. д.).

Что же представляет из себя эксперимент и какие основные принципы проведения

экспериментов.?

Целью всякого эксперимента является проверка гипотез о причинной связи между

явлениями: исследователь создает или изыскивает определенную ситуацию,

приводит в действие гипотетическую причину и наблюдает за изменениями в

естественном ходе событий, фиксирует их соответствие или несоответствие

предположениям, гипотезам.

Нужно сказать, что эксперимент, как метод эмпирического исследования, начал

активно применяться лишь с 20-х годов нынешнего века. И по сегодняшний день

эксперимент в психологии и социологии достаточно сложен по той простой причине,

что организационные проблемы, связанные с проведением эксперимента, достаточно

сложны и хлопотливы, а многие процессы по сей день мало изучены для выдвижения

объяснительных гипотез. В данной ситуации для повышения степени научной

обоснованности результатов подобного исследования необходимо проводить

повторные эксперименты, используя при этом различные их виды. А какие виды

существуют?

Социальные эксперименты различаются: 1) по характеру объекта и предмета

исследования, 2) по специфике поставленной задачи, 3) по характеру

экспериментальной ситуации, 4) по логической структуре доказательства

гипотезы.

По характеру объекта и предмета исследования следует различать

социологические, экономические (хозяйственные), правовые, социально

психологические, педагогические, психологические, эстетические эксперименты.

Различия между этими разновидностями экспериментов определяются спецификой

соответствующих научных дисциплин, однако в некоторых случаях различные виды

экспериментов могут быть тесно взаимосвязанными, базирующимися на одних и тех

же процессах реальности.

По характеру объекта исследования различаются также реальные и

мысленные эксперименты. Если в реальном эксперименте объяснительные гипотезы

проверяются путем планомерного управления условиями социальной деятельности, то

в мыслительном эксперименте проверке гипотез подвергаются не реальные явления,

а информация о них. По той причине, что в мыслительном эксперименте отсутствует

весьма важный признак экспериментирования - целенаправленное вмешательство в

реальные процессы, преобразование объекта введением в действие

экспериментального фактора, многие исследователи не рассматривают его в числе

разновидностей социального эксперимента.

По специфике поставленной задачи различаются:

1) Научные и прикладные эксперименты. Научные эксперименты

направлены на приобретение новых знаний, прикладные же - на получение

практического эффекта.

2) Проективные и ретроспективные. Проективные

эксперименты направлены в будущее: исследователь проектирует проявления

предполагаемых следствий, вводя в действие гипотетические причины.

Ретроспективные - направлены в прошлое: исследователь манипулирует информацией

о совершившихся событиях, пытается проверить гипотезы о причинах, вызвавших

имеющиеся следствия.

3) Одно- и много - факторные эксперименты. В однофакторном

эксперименте проверяется гипотеза о следствиях воздействия одной независимой

переменной, в многофакторном эксперименте - целого комплекса переменных в их

взаимодействии.

По характеру экспериментальной ситуации следует, прежде всего, различать

контролируемые и неконтролируемые эксперименты. На результаты

неконтролируемых экспериментов оказывают существенное влияние

внеэкспериментальные факторы, характер и степень влияния которых неизвестны,

часто остается неизвестной и сама природа этих факторов. При контролируемом

эксперименте контроль переменных означает выравнивание всех условий на

экспериментальном и контрольном объекте, кроме воздействия экспериментального

фактора, и периодическое измерение значений как экспериментальных, так и

неэксперементальных переменных.

Попытки проведения контролируемого эксперимента, как правило, приводят к

эксперименту лабораторному, то есть к такому эксперименту, когда

пытаются искусственно создать условия, максимально приближенные, как к задачам

исследования, так и к реальной ситуации. Одной из центральных проблем

такого эксперимента является правильное введение в эксперимент, правильный

инструктаж:

1) объяснение целей эксперимента (для чего все это предпринимается),

2) объяснение задач испытуемых (что они должны делать),

3) призыв к нормальному спокойному поведению "как всегда".

В полевом эксперименте ситуация воздействия экспериментального фактора

гораздо более близка к естественным условиям, но вместе с тем и гораздо менее

управляема и контролируема.

Среди полевых экспериментов различаются активно направленные и

естественные. Активно направленным считается эксперимент, в котором

исследователь активен: вводит в действие экспериментальный фактор, который, по

его гипотезе, должен привести к определенным следствиям. Плюс к этому,

исследователь стремится достичь того, чтобы испытуемые не знали о проводимом

эксперименте. В естественном эксперименте изучаемый фактор не вводится

экспериментатором, его воздействие вызвано естественным ходом событий.

Исследователь разыскивает подходящую ситуацию, где экспериментальный фактор

находится лишь в естественной максимальной изоляции от других факторов и лишь

наблюдает за развитием событий до и после воздействия изучаемого фактора,

фиксируя их, насколько это возможно. Следует отметить, что остается спорным

вопрос, являются ли подобные исследования разновидностью эксперимента или

наблюдения. Многие существенные признаки эксперимента отсутствуют (активность

исследователя, контроль переменных), но сохраняется объяснительная гипотеза и

логическая схема ее доказательства.

Помимо всего вышесказанного, эксперименты могут также различаться по логической

структуре доказательства гипотезы. В этом случае они делятся на

параллельные (симультанные) и последовательные (сукцессивные)

эксперименты.

В параллельном эксперименте доказательство опирается на сравнение состояний

двух объектов, экспериментального и контрольного (в социальных исследованиях

это, как правило, экспериментальная и контрольная группа людей) в одно и то

же время. При этом экспериментальной является группа, на которую оказал

воздействие экспериментальный фактор, контрольной - где этого воздействия не

было.

В последовательном эксперименте контрольная группа отсутствует. Одна и та же

группа является контрольной до введения экспериментального фактора и в

качестве экспериментальной после того, как этот фактор оказал (или мог бы

оказать) предполагаемое воздействие.

Наблюдение и эксперимент.

Есть ли существенное различие между этими

двумя фаза­ми исследования? Вслед за Клодом Бернаром мы скажем, нет, уточняя,

однако, при этом, что же их все-таки различает. Уже в XIII веке Роджер

Бэкон отличал пассивное, обычное наблюдение от активного, научного наблюдения.

При всяком наблюдении, как и во всяком эксперименте, исследователь

конста­тирует какой-то факт. Последний, всегда является, в какой-то степе­ни,

ответом на вопрос. Мы находим лишь то, что ищем. Эта пропис­ная истина, однако,

многими забывается. В консультациях и лабо­раториях ломятся шкафы от протоколов

наблюдений, ни на что не пригодных ни в настоящем, ни в будущем только потому,

что они были собраны без ясно поставленных вопросов. Исходя из этого, понятно,

что различие между наблюдением и экспериментом зависит от природы вопроса. В

наблюдении вопрос остается, так сказать, открытым. Исследователь не знает

ответа или имеет о нем весьма смутное представление. Напротив, в эксперименте

вопрос становится гипотезой, то есть предполагает существование какой-то

зависимости между фактами, и эксперимент ставит своей целью проверить ее.

Но существуют также так называемые «эксперименты для раз­ведки», когда

экспериментатор не имеет ответа па свой вопрос и ставит перед собой цель

наблюдать действия испытуемого в ответ на ситуации, созданные

экспериментатором. В этом случае отли­чия, которые можно установить между

наблюдением и эксперимен­том, являются лишь различием в степени между двумя

этими про­цедурами. В наблюдении ситуации определяются менее строго, чем в

эксперименте, но, как мы вскоре увидим, с этой точки зре­ния, существуют разные

переходные ступени между естественным наблюдением и спровоцированным

наблюдением. Третье отличие, также в степени, между наблюдением и

экс­периментом зависит не от контроля ситуаций, а от точности, с ко­торой можно

регистрировать действия испытуемого. Наблюдение часто вынуждено

довольствоваться менее строгой процедурой. чем эксперимент, и наши

методологические соображения о наблю­дении будут посвящены главным образом

тому, как обеспечить точность наблюдения, не прибегая к стандартизованным

ситуаци­ям эксперимента, где число предвиденных ответов ограничено.

Однако совершенно очевидно, что все, что мы говорим о наблю­дении, применимо

и к эксперименту, особенно если он характе­ризуется какой-то степенью

сложности.

ВИДЫ ВАЛИДНОСТИ

Эксперименты являются средством проверки каузальных гипотез. По традиции

предполагается, что существуют три необходимых условия для утверждения с

определенной долей уверенности о том, что отношение между двумя переменными

является каузальным и что направление причинности от А к В. Первое условие

относится к временной последовательности и формулируется следующим образом:

причина должна предше­ствовать по времени эффекту. Обычно это условие

со­блюсти нетрудно, если исследователь знает, когда испы­туемые подвергались

экспериментальному воздействию. В квазиэкспериментах исследователь может

сочетать такого рода влияние со своим знанием результатов ис­пытуемых до и

после экспериментального воздействия и может связать воздействие с некоторыми

показате­лями изменения зависимой переменной. Исследователь, проводящий

истинный эксперимент, знает, что соответствующая рандомизация обеспечивает, в

вероятностном плане, предварительную (до введения эксперименталь­ного

воздействия) эквивалентность различных экспериментальных групп. Поэтому если

после эксперименталь­ного воздействия обнаружатся различия, связанные с

воздействием, то он полагает, что такие различия, по всей вероятности,

вызваны экспериментальным воздей­ствием.

Второе необходимое условие для обоснованного вы­вода о причинной зависимости В

от А состоит в том, что воздействие или воздействия должны быть

статисти­чески связаны с эффектом, так как, если возможная причина и эффект не

связаны друг с другом, одно не может быть причиной другого. Для проверки

существо­вания такой ковариации используются статистические показатели;

разработаны критерии для принятия решения о существовании «действительной»

ковариации в результатах. Таким образом, ста­тистические показатели

действуют как фильтры. К, со­жалению, они подвержены ошибкам даже в тех

случаях, когда используются должным образом; с их по­мощью не всегда удается

выявить как действительно существующую, так и ложную композицию ковариации.

Поскольку использование статистических показателей ведет к весьма, важным

решениям, разумно было бы показать те причины, которые порождают неверные

выводы о ковариации. Обозначим их как угрозы для валидности статистического

вывода.

Третье необходимое условие каузального вывода устоит в том, что не должно быть

правдоподобного альтернативного, объяснения появления В помимо А. Это

условие труднее всего соблюсти в связи с другими обстоятельствами. Первое —

относящееся в основном к квазиэкспериментам — связано с валидностью

альтер­нативных интерпретаций, которые предполагают, что кажущаяся каузальная

связь А и В фактически может быть обусловлена действием третьей

переменной, которая и вызывает изменения В. К примеру, можно Установить

на фабрике новую машину и отмечать, связано ли это с ростом производительности

труда. Если это так, то можно приписать это увеличение нововведению. Однако

всегда существует вероятность того, что это увеличение никак не связано с новой

машиной и может быть обусловлено сезонным ростом производительности, который

происходит в такое время каждый год. И это только один из примеров такой

третьей переменной, и в дальнейшем мы представим систематизированный перечень

таких дополнительных переменных, обозначая их как угрозы для внутренней

валидности.

Существование угроз для внутренней валидности наводит на мысль, что

предполагаемая каузальная связь может быть лишь видимой. Это отличается от

второго значения «альтернативной интерпретации», когда А, которым манипулируют,

и В, которое измеря­ется, и в самом деле каузально связаны, но

существуют сомнения, действительно ли эмпирические операции осуществляются с

объектами, представленными конструктами А и В которые исследователь

пытался применить для обозначения А и В. Большинство

теоретических контроверсий в психологии именно такого рода — например,

контроверсии о том, можно ли объяснить связь между увеличением оплаты и более

высокой производительностью тем, что высокая зарплата формирует чувство

неравенства или разрушает ожидания или «Я-концепцию» и т. д. В таких

исследованиях речь идет не о внутренней валидности, то есть не о том,

являются ли изменения в оплате причиной изменений в производительности. Скорее,

это вопрос о том, как оп­лата должна быть выражена в терминах соответствую­щей

теории, доступных обобщению. Другой пример: для некоторых исследователей

проблема интерпретации известных хоуторнских экспериментов Ротлисбергера и

Диксона заключается в обозначении того, что заста­вило женщин увеличить

производительность труда, а не в определении того, действительно ли

экспериментальное вмешательство привело к этому увеличению. Был ли каузальной

переменной сам факт изменения независимо от его характера, или обратная связь,

несущая информацию о поведении обследуемого и содержавшая­ся в новых

изменениях, или же это следствие возраста­ния групповой сплоченности, или

следствие нового вос­приятия интересов руководства, или еще что-нибудь? Мы

рассматриваем опасности для «конструктной валидности», которые следует

понимать как угрозы для правильного обозначения причины и эффекта с помощью

абстрактных терминов, взятых из обыденного языка или из формальной теории. В

действительности проблемы «конструктной валидности» несколько шире и,

очевидно, имеет отношение к попыткам обозначения любых ас­пектов эксперимента,

включая характер обстановки, в которой проводится эксперимент, особенности

участвую­щих лиц и т. д.

Стоит отметить, что термин «внутренняя валидность» в прошлом употреблялся не

вполне правильно, потому что с его помощью выражали как сомнения в

правиль­ности вывода о причинных связях между А и B, так и

сомнения в том, как следует обозначать причину и следствия. Такое смешение

понятий может возникнуть вследствие того, что альтернативные интерпретации

должны быть отброшены в процессе установления как внутренней, так и

конструктной валидности.

Однако установление внутренней валидности предполагает отбрасывание

альтернативных интерпретаций вероятных каузальных связей между А,

которым мани­пулируют, и В, которое измеряется, а установление кон­структной

валидности предполагает отбрасывание альтернативных интерпретаций того, как

А и В соотносят­ся с гипотетическими понятиями. Поскольку в

экспери­ментах крайне важно выяснить, является ли связь меж­ду двумя

переменными каузальной, необходимым условием для выведения заключения о

каузальности является отбрасывание альтернативных интерпретаций. Связи между

переменными (то есть устранение угроз для внутренней валидности), а не

отбрасывание альтернативных интерпретаций операций с причиной и следствием (то

есть угроз для конструктной валидно­сти)

Хороший эксперимент: (а) делает ясной временную последовательность. (б)

достаточно чувствителен и действен для того, чтобы показать, что вероятные

при­чина и эффект взаимосвязаны (ковариантны). (в) ис­ключает возможность

влияния третьих переменных, которыми можно было бы объяснить связь между

при­чиной и эффектом. А также (г) исключает альтерна­тивные гипотезы о

конструктах, включенных в эту связь. Полезно сделать еще один шаг. Заключение

каузальной связи в какой-то промежуток времени, в одной обстановке и при одной

выборке испытуемых дает мало уверенности в том, что обнаруживаемая каузальная

связь является устойчивой. Вопрос о воз­можности обобщения результатов для

различных перио­дов времени, различных условий и групп, мы рассматри­ваем, как

вопрос о внешней валидности, и вкратце перечислим угрозы и для

этого вида валидности.

Сказанное не должно создавать впечатления, что эксперимент является

единственным средством установ­ления каузальности. Такая наука, как

астрономия, раз­вивалась без экспериментирования отчасти потому, что ей

посчастливилось иметь надежные методы наблюде­ния и количественные теории,

позволяющие предсказы­вать точное местоположение, точные орбиты и времен­ные

интервалы движения в пространстве. Точность чис­ленных предсказаний означает,

во-первых, что предска­зания могут быть проверены самым тщательным образом и,

во-вторых, что различные теории, на основе которых делаются различные

численные предсказания, могут быть противопоставлены друг другу. Это не

значит, что в астрономии решены все проблемы валидности или что исследователь

может отказаться от детального анализа всех возможных альтернативных гипотез

и тщательного сопоставления их с данными для того, чтобы выяснить, могут ли

они быть отброшены. Мы хотим сказать толь­ко, что было бы меньше угроз

валидности, если бы измерения были такими же надежными, как в астроно­мии, а

теории столь же точными.

К сожалению, социальным наукам не посчастливи­лось иметь столь же точные

теории, столь же надежные измерения или повторяющийся циклический порядок в

результатах наблюдений. Представьте себе, что обна­ружено различие в

производительности труда работника до и после того, как он прошел специальное

обучение. Как мы можем определить, что в этом различии сле­дует отнести за

счет собственно обучения, что за счет естественного развития работника, или

улучшений в навыке выполнения задания при обследовании, или в результате

различных событий в жизни человека, кото­рые оказывают влияние на зависимую

переменную меж­ду предварительным тестированием и тестированием после

экспериментального воздействия, и что объяс­няется любым сочетанием этих

факторов? Более того, даже если бы мы могли определить конкретные числен­ные

величины, связанные с каждым из перечисленных выше объяснений, можно ли быть

уверенными в том, что нам удастся измерить соответствующие результаты с такой

надежностью, которая позволила бы осущест­вить выбор между теориями? Ответ на

эти вопросы; зависит, конечно, от величины предсказываемых различий в

приросте производительности труда и от конкретного вида проверки. Мы

полагаем, однако, что в социальных науках найдется не много не

экспериментальных условий, в которых точные предсказания могли бы быть с

успехом использованы для проверки конку­рентных гипотез.

Хотя предшествующее изложение наводит на мысль, что эксперименты более

пригодны для проверки пред­положений о причинности, чем не экспериментальные

исследования, из этого не следует делать вывод, что эксперименты являются

надежным средством получения ответов на все вопросы, связанные с проверкой

гипотез о каузальных связях. Перечень угроз внутренней и внешней валидности,

валидности статистического выво­да и конструктной валидности, а также

выявление взаимосвязей между этими видами валидности делают очевидным

несовершенство экспериментирования. Экспериментальные планы нуждаются в

улучшении, могут и должны быть улучшены, чтобы способствовать установлению

каузальной зависимости. Но мы заблуждались бы, если бы считали, что один

эксперимент или даже целая исследовательская программа, рассчитанная на

несколько лет, могли бы дать окончательный ответ на основные вопросы,

связанные с надежным установ­лением каузальной связи, обозначением ее

составляю­щих и определением возможности обобщения вывода.

Факторы, угрожающие внутренней и внешней валидности

12 факторов, угрожающих валидности различных экспериментальных планов. Основным

при составлении этого списка было различение внутренней и внешней

валидности.

Внутренняя валидность — это тот минимум, без ко­торого не может

быть интерпретирован ни один экс­перимент: действительно ли именно это

эксперименталь­ное воздействие привело к изменениям в данном эксперименте?

Внешняя валидность относится к возможно­сти обобщения вывода, на какие

популяции, ситуации, другие независимые переменные, параметры воздей­ствия и

переменные измерения могут быть распространены результаты эксперимента.

Несомненно, что оба типа критериев являются важными, хотя часто они на­ходятся

в противоречии в том смысле, что увеличение валидности одного типа может

угрожать валидности другого типа. Хотя внутренняя валидность есть

условие sine qua non (непременное условие (лат)) и хотя проблема внешней

валидности, как и проблема индуктивного вывода, никогда не может быть

полностью решена, очевидно, что нашим идеалом является выбор таких

экспериментальных планов, кото­рые обеспечивают оба типа валидности. Раз­личия

и взаимоотношения между этими двумя видами валидности станут яснее после

рассмотрения примеров при обсуждении конкретных типов эксперимента.

Далее будут представлены внешние переменные, относящихся к внешней валидности

. Если эти переменные не контролируются в экспериментальном плане, то они

могут дать эффекты, которые смешиваются с эффектом экспериментального

воздействия. Эти переменные представляют влияние:

1) фона (history)—конкретных событий, которые про­исходят между первым и

вторым измерением наря­ду с экспериментальным воздействием;

2) естественного развития (maturation) — изменений испытуемых,

являющихся следствием течения вре­мени per se (не связанных с конкретными

событиями), например взросление, усиление голода, усталости и т. п.;

3) эффекта тестирования (testing)—влияния выпол­нения заданий,

применяемых для измерения, на резуль­таты повторного испытания;

4) инструментальной погрешности, нестабильности измерительного инструмента

(instrumentation), при которой изменения в калибровке инструмента или

изме­нения, характеризующие наблюдателя или оценочные показатели, могут вызвать

изменения в результатах из­мерения;

5) статистической регрессии (statistical regressi­on), имеющей место

тогда, когда группы отбираются на основе крайних показателей и оценок;

6) отбора испытуемых (selection) — неэквивалент­ности групп по составу,

вызывающей появление систе­матической ошибки в результатах;

7) отсева в ходе эксперимента (experimental mor­tality) —

неравномерности выбывания испытуемых из сравниваемых групп;

8) взаимодействий фактора отбора с естественным развитием и др., которые

в ряде квазиэкспериментальных планов с несколькими группами (таких, как план

10) ошибочно принимаются за эффект эксперимен­тальной переменной.

К факторам, ставящим под угрозу внешнюю валидность, или

репрезентативность эксперимента, относятся:

9) реактивный эффект, или эффект взаимодействия тестирования

,— возможное уменьшение или увеличе­ние сензитивности, или восприимчивости,

испытуемых к экспериментальному воздействию под влиянием предва­рительного

тестирования. Результаты лиц, прошедших предварительное тестирование, будут

нерепрезентатив­ны по отношению к тем, кто не подвергался предвари­тельному

тестированию, то есть тем, из кого состоит генеральная совокупность, из которых

были отобраны испытуемые;

10) эффекты взаимодействия фактора отбора и экс­периментального воздействия;

11) условия организации эксперимента, вызывающие реакцию испытуемых на

эксперимент, которая не поз­воляет распространить полученные данные

о влиянии экспериментальной переменной на лиц, подвергающихся такому же

воздействию в неэкспериментальных усло­виях;

12) взаимная интерференция экспериментальных воздействий,

нередко возникающая, когда одни и те же испытуемые подвергаются нескольким

воздействиям, поскольку влияние более ранних воздействий, как пра­вило, не

исчезает.

Список литературы:

1) Фресс Ф, Пиаже Ж. «Экспериментальная психология», М.,1966.

2) Готтсданкер Р. Основы психологического эксперимента .- М.,1982.

3) Дружинин В.И. Экспериментальная психология. –СПб., 2000.