Курсовая: Время

СОДЕРЖАНИЕ

Введение	3
1. Истоки понимания времени	6
2. Концепции Ньютона и Лейбница, их сравнение	12
3. Концепция Имануила Канта, ее сходства и различия с другими концепциями	16
4. Анализ современных концепций времени	21
Заключение	25

Введение Что такое время? Этот вопрос с давних пор волновал человека. Ибо время постоянно присутствует в нашей жизни, определяет ее ход. На вопрос: что такое время? – мыслители разных эпох отвечали по-разному. В одну эпоху господствовала одна точка зрения, в другую – совершенно иная. И до сегодняшнего дня нет единого мнения на этот счет. Если же нет единого мнения, значит мы не знаем, что такое время. Так как же современный человек, гордящийся достижениями в области науки, такими как освоение космоса, открытие ДНК человека, изобретение компьютера, - не знает одной из самых элементарных сторон своей жизни – времени. Так давайте же еще раз попробуем разобраться в этом вопросе. Наибольший интерес для нас в нашем исследовании представляет понимание времени в Новое время, ибо оттуда идут истоки современной научной мысли и именно в Новое время закладываются принципы западно-европейской цивилизации, чье влияние в последствии охватывает весь мир. В ту эпоху начинается длинный ряд научных открытий, которые впоследствии изменят мировоззрение и жизнь всего человечества. То движение человеческой мысли, которое началось в Новое время, продолжается до сих пор и представляется такими науками как термодинамика и синергетика, для которых понятие времени продолжает иметь огромное значение. И для того, чтобы решить проблемы времени в рамках современной науки, мы должны вернуться к корням и первоистокам этой науки, которые, как уже было сказано, исходят из Нового времени. Целью моей работы является сравнительные исследования и анализ нововременных концепций времени. Задачами моей работы являются: 1. Выявление пониманий времени среди мыслителей Нового времени; 2. Сравнение нововременных концепций времени; 3. Анализ этих концепций. В рамках своего исследования я не буду касаться современных концепций времени за исключением теории относительности Альберта Эйнштейна, с которой связана победа одной концепции времени, берущей свое начало в Новое время, над другой. Кроме того, я затрону истоки самых нововременных концепций времени, которые относятся к античности и средним векам. Сравнение нововременных концепций времени я собираюсь провести по нескольким критериям: · Абсолютно или относительно оно; · Объективно или субъективно; · Вечно или невечно; · Время – это свойство. Присущее самим вещам, либо оно наложено на них извне. Вся моя работа будет подразделяться на две части: выявление и сравнение нововременных концепций времени и проведение анализа полученных результатов выявления и сравнения этих концепций. Конечной же целью моей работы является нахождение ответа на вопрос: что такое время? Обозначение же и сравнение нововременных концепций времени служит нахождением «материала» для исследования феномена времени. Ибо концепция Нового времени – это сердцевина всей научно-философской мысли на эту тему. Я надеюсь, что эта работа внесет еще хотя бы немного ясности в понимание времени. Ибо современный человек не сможет полностью познать видимый нам мир, не изучив законы, которые управляют этим миром; и одним из самых важных законов исследуемого учеными мира является время. Ведь чтобы не говорили агностики; что такое время возможно узнать, потому что время – это понятие отнюдь не метафизическое, а вполне укладывающееся в рамки строгой эмпирической науки. 1. Истоки понимания времени Из дошедших до нас текстов древних веков нам известно, что представления о времени и его единицах, о календаре вначале были связаны с практическими целями, а не с культами и философией. Лишь позднее календарное разделение года было тесно переплетено с культовыми практиками. Изначально же календарь служил регулятором земледельческих работ. Культовый и космологический смыслы приходят позднее, чаще всего с утратой первоначального практического значения и по мере того, как общественная практика людей и их познания уходят вперед, оставляя позади себя застывшие духовные формы, изжившие себя и продолжающие существование в формулах культа. В них уже не реализуется становление человеческих познаний и человеческого разума. И именно это позволяет предполагать, что на ранних ступенях человеческих знаний и на развитых их ступенях, которые на границе с неизвестным всякий раз являются «ранними», иначе говоря, в познании вообще, поскольку мы имеем дело с живым процессом, связывающим человека с действительностью, люди интересуются прежде всего тем, что происходит в пространстве и времени бытия. Человеческое освоение небес и земли, формирование календаря и переход от одного календаря к другому, от лунного календаря пастухов к солнечному календарю пахарей при переходе от одной формы связи человека с миром к другой, расширявшей человеческие возможности и теснее связанной с более длительными временными циклами, с менее непосредственной зависимостью между трудом и его результатами; переход от одних укладов жизни к другим и борьба этих укладов, как и соответствующая им борьба различных общественных классов; победа одних укладов над другими и установление власти новых общественных сил, - все это находит вполне прозрачное выражение в памятниках культуры, исследование которых дает обильный материал для размышления. Существует устойчивая традиция при исследовании искать истоки любого понятия в античности, так и мы попытаемся найти истоки концепций времени Нового времени в античности. Наше исследование начнется от Аристотеля. Аристотель во многом заимствовал идеи Платона в понимании времени, поэтому мы сделаем небольшой обзор его воззрений на этот счет. Платон как будто целиком остался на почве умозрительного конструирования мира, тем не менее, рассматривал время как существенную характеристику видимой вселенной, ее движения, ее извечного круговращения. Общая объективно- идеалистическая концепция платонизма и здесь была выражена со всей определенностью. Истинным бытием и истинным временем, то есть вечностью, обладает идеальный и лишь умопостигаемый прообраз мира, вполне совершенный, а потому никуда не стремящийся и неизменный в своем всесовершенстве. Реальному же образу, видимому миру дано лишь некое «движущееся подобие вечности», одно только «повторение по законам чисел». Это повторение Платон и называет временем. И если идеальный мир вечен, не возникает и не разрушается, то время реального мира, становящегося и изменяющегося, способно лишь уподобляться вечности, повторяясь по законам числа», которые заключены в движение светил. В отличие от этих воззрений концепция Аристотеля, сам способ его мышления и его отношение к предмету заметно разнятся от того, что было высказано, и относятся к другому, несомненно более зрелому складу мышления. Аристотель не столько отвечает на вопросы, сколько спрашивает, составляет полученный ответ с реальностью, как она им понимается. Он уже не столько готовит себя к теоретической деятельности и учится мыслить, сколько действует и мыслит. Он не столько исследует возражения оппонентов и возражает, сколько исследует сам предмет. И хотя Аристотель опирается на идеи Платона, его мышление предстает как качественно иное. Что есть время? – вот вопрос, который Аристотель хотел бы разрешить. Не вопрос: как объяснить известное нам, и в общем-то понятное время, но как понять, что оно есть? И для Аристотеля – и это также отличает его от ближайших его предшественников, как и от ряда позднейших мыслителей – время не есть нечто непосредственное, само собой разумеется. Что есть время? – спрашивает Аристотель. Мы как будто легко представляем его себе, но мы не знаем, что оно есть. Есть ли оно нечто существующее и реальное им нечто иное. Ведь время в целом, как и какая-либо его часть, не даны нам как нечто осязаемое и зримое. Одной его части уже нет – она прошла. Другой еще нет – она еще не наступила. То же, что есть, то есть некоторое «теперь», настоящее время - всякий раз неуловимым образом исчезает, во всякое мгновение оказывается другим и новым «теперь». Легче всего, замечает Аристотель, время понимается как некоторого рода движение или изменение. Однако время в отличие от движения как будто не изменяется и остается равным себе всегда и везде. Кроме того, движение можно начинать или прекращать, со временем этого проделать нельзя. Движение и изменение могут протекать быстрее или медленнее, и эта скорость их протекания как раз и может измеряться временем. Время же временем измерено, очевидно, быть не может. И хотя время есть нечто присущее движению и без него не мыслится, нельзя сказать, что оно есть само это движение. Что же оно есть? Как в движении, рассуждает Аристотель, так и во времени всегда есть некоторое «прежде» и некоторое, отличное от него «после». Именно в силу движения мы распознаем различные, друг с другом не совпадающие «теперь», их сменой, «перечислением», «счетом» или «числом», «числом движения в связи предыдущего и последующего»1. Время есть порядок последовательности движения, есть мера движения и изменения – могли бы мы сказать на основании этого анализа и получили бы, как позднее Лейбниц, одно из фундаментальных определений времени. Одно Аристотель не выявляет этого определения. Он обращает внимание на смену моментов движения и видит в ней скорее некоторый простой их ряд, некоторого рода линию перечисления, сложенную из последовательности точек «теперь», в силу чего время оказывается «счетом» этих «теперь». И как всякую вообще величину мы измеряем при помощи счета, так делает вывод Аристотель, величину движения мы измеряем счетом этого движения – временем. Может показаться, что по мнению Аристотеля время – это величина скорее внешняя движению и изменению и никак не выражающая ни его полноты, ни его сущности, если бы дело обстояло так, то взгляд Аристотеля на время можно было бы уподобить ньютонианскому и взглядам науки Нового времени. Подобного взгляда нельзя, однако, вполне приписать Аристотелю. Качественные характеристики движения отнюдь не вовсе выпадают из его анализа. Определяя время как «счет движения», Аристотель тут же проводит очень важное различение, сразу же выводящее его понятие за пределы чисто количественных, пространственно-подобных абстракций движения. Он проводит различение совершенно неприемлемое для ньютонианства. Аристотель замечает, что всякое число и всякий счет вообще можно понимать двояким образом. Под ними могут мыслиться не только операция, посредством которой нечто может быть сосчитано, но и сами сосчитанные предметы. И время в этом различении оказывается числом и счетом считаемого, но никак не числом или счетом, посредством которых это считаемое сосчитано, и только. Этим считаемым для Аристотеля является движение. Без этого различения Аристотель был бы чуть ли не предтечей взгляда на время Ньютона и науки Нового времени. С ним он приближается к идее относительного времени и оказывается скорее предтечей Лейбница, Эйнштейна и науки новейшего времени, современной науки, а сама его концепция времени приобретает существенным образом иной смысл, чем в ньютинианстве. Время оказывается более фундаментальной, чем в ньютинианстве, характеристикой движения. Не внешним его условием, но внутренней его мерой. Оно есть «счет считаемого» есть то, что принадлежит движению и подлежит счету, но не есть извне приложенный к движению счет1. В исследовании истоков нововременных концепций особый интерес представляет концепция одного из видных отцов христианской церкви – Блаженного Августина. Августин в одном из своих главных произведений «Исповеди» провел очень своеобразный философский анализ идеи времени, не уступавший по своей глубине и основательности всему, что знало о времени античность классической эпохи, а в ряде пунктов даже превосходивший идеи многих белее поздних мыслителей. Августин приходит к выводу об относительности временного определения, к выводу, что времени как такового, помимо того, что мы наблюдаем в вещах и их движениях, как и в наших собственных действиях, какие они оставляют «в нашей душе», - такого времени вообще не существует. Время, хотя оно есть нечто вполне объективное и независимое от нашей «души» или «памяти», существует, как делает вывод Августин, не само по себе, но лишь в бытии вещей, в их движении. Оно является мерой их продолжительности. И наблюдать время как-либо иначе, чем в вещах и их движениях, рассуждать о нем иначе, чем путем сопоставления наших впечатлений с бытием вещей, мы вообще не можем. Итак, время для Августина есть непрестанное происхождение и изменение. Продолжительность времени складывается из последовательности различных мгновений. Оно связано с движением тел, но время и движение не есть одно и то же, как не есть одно и то же движение и продолжительность движения, тем более что в самой этой продолжительности время никак не остается одним и тем же. Одно мгновение оказывается нетождественным другому, с которым мы просто физически не можем сопоставить его, ибо его уже нет или его еще нет, и когда они были или будут, тогда не будет данного мгновения, какое бы мы хотели сопоставить с ними. И если мы не примем нечто совершенно недоказуемое, а именно что прошлое и будущее существуют так же реально, как и настоящее, то нам отнюдь не легко будет отождествить то и другое, тем более, что самой возможности сопоставить эти разные времена мы лишены. На Августина, так же как на мыслителей Нового времени, серьезное влияние оказал Аристотель, идеи которого предопределили течение мысли философов и ученых Нового времени по вопросу о времени. 2. Концепции Ньютона и Лейбница, их сравнение В Новое время основными мыслителями в вопросе о времени были Ньютон и Лейбниц, и именно между ними развернулась полемика, которая оказала ощутимое влияние на последующее понимание времени. Для Ньютона время наряду с пространством являлись некими абсолютными величинами, вместилищем всего физического мира. Для Лейбница ни абсолютного времени, ни абсолютного пространства реально не существует. То и другое - это всего лишь абстракция. Реальное время – это форма реальных отношений вещей. Времени нет без движения и вещей, если бы не было вещей и их движений, в мире не было бы того, что двигалось и образовывало отношения, а значит не было бы времени. Итак можно сказать, что для Ньютона время трансцендентно по отношению к вещам, а для Лейбница время имманентно по отношению к ним. Время Ньютона это то, что прилагается к вещам как их мера, а для Лейбница время – это внутреннее свойство самих вещей. У Лейбница время объективно (в отличии от картезианства), но относительно в отличии от концепций Ньютона. В борьбе против этих двух концепций времени складывается диалектическое понимание времени у Лейбница. Фактически предтечей концепции Лейбница был Аристотель, так как они оба понимали время как нечто имманентное по отношению к материи и тесно связано с движением тел. Также не обошлось без аристотелевского понимания времени и у Ньютона. При этом оба – Ньютон и Лейбниц – при полном их несогласии в вопросе о времени, опирались на Аристотеля. Именно геометрико-математические характеристики, счет равномерного «всегда и везде» линейного времени мог привлекать Ньютона [1]. Тесное единство, взаимно необходимая связь движения материи и времени – Лейбница. И если для Ньютона мир, как и любая часть мира, любое из существующих в мире тел существует в пространстве и времени, которые понимаются как некие бесплатные вместилища мира и приобретают характер независимых от существующих и движущихся в пространстве и времени тел, предшествующих их существованию сущностей, то для Лейбница как и для Аристотеля в его время, сказанное не заключает в себе окончательной истины. Сущность для него не есть то, что существует до вещей и независимо от них. Скорее она есть то, что осуществляет себя в вещах как «имманентная их цель», как «внутренний закон» этих вещей. Конечно, и время и пространство можно понимать и иначе, как понимает их, например, Ньютон. Это понимание не будет одно только заблуждение. Но оно будет отвлечение, и как таковое будет нуждаться в определении также и того, от чего это отвлечение отвлечено. Как всякое отвлечение, эти понятия не суть ошибки, но лишь в том случае, когда при этом указывается от чего отвлечены эти понятия, что составляет их объективную основу и предмет. Ни время, ни пространство для Лейбница не есть ни некие надмировые сущности или формы, заключающие в себе весь мир и существующие не столько «от мира» сколько «до мира». В отличии от Ньютона, Лейбниц не принимает идеи «пустого времени». Мировоззрение Лейбница диалектично. Он не отвергает полностью тезисы своих оппонентов и пытается найти им соответствующее место, вскрыв пределы их истинности. Итак, Лейбниц развивал концепцию относительного времени. И если Ньютон не отвергал относительного времени, как и относительного пространства, близких по смыслу к тому пониманию, какого придерживается Лейбниц, то Ньютон в отличии от Лейбница не считал это их понятие истинным было и абсолютное математическое время. Понятия времени и пространства, таким образом, были истолкованы Лейбницем как идеальные определения реальных отношений вещей. Время было понято как внутренняя характеристика движения, безотносительная к его измерению и сопоставлению его с другими движениями, как стрелки часов «движение светил». Оно было понято как особая форма связи вещей, как порядок и последовательность их бытия. А не как особая субстанция или сущность, каким оно вместе с пространством оказывается у Ньютона, как одна из двух взаимно проникающих друг в друга пустот, одна из которых явно оказывается излишней, почему легко может быть эмминирована или сведена к дополнительному измерению другой, но как определение того, что в действительности связано в последовательность бытия, движения и развития1. По Ньютону, абсолютное, истинное, математическое время само по себе и по самой своей сущности, без всякого отношения к чему-либо внешнему, протекает равномерно и иначе называется длительностью. Свойства абсолютных пространства и времени определяют фундаментальные законы классической механики. Абсолютное время по Ньютону, впрочем, объект весьма парадоксальный, оно, как мы уже говорили, находится вне всякого отношения к чему-либо внешнему, протекает равномерно и иначе называется длительностью. Парадоксальность этого определения заключается в том, что, во-первых, рассмотрение течения времени связано с представлением времени как процесса во времени, что логически неудовлетворительно, а во-вторых, трудно принять утверждение, ибо это предполагает, что существует нечто контролирующее скорость потока времени. Более того, если время рассматривается «без всякого отношения к чему-либо внешнему», то какой смысл может иметь предположение, что оно течет равномерно? Если же подобное предположение бессмысленно, то какое значение имеет условие равномерности течения? Однако необходимо учитывать, что абсолютное время Ньютон называл не только истинным, но и математическим. Длительность этого математического времени задается линией евклидовой геометрии, а ритм – натуральным рядом чисел. Время, по Ньютону, это непрерывная, монотонно возрастающая функция в интервале от минус бесконечности до плюс бесконечности. 3. Концепция Имануила Канта, ее сходства и различия с другими концепциями Кроме концепций Ньютона и Лейбница особый интерес в изучении феномена времени представляет точка зрения немецкого философа Имануила Канта. Кант не был согласен ни с ньютонианской, ни с лейбницианской трактовкой времени. Он считал время одной из априорных форм чувственности, фактически не имеющей отношения к физической реальности. Концепция Канта есть совершенно иная, нежели концепции предшествующих ему мыслителей, она построена совершенно на других идеях и принципах и представляет особый интерес в нашем исследовании. В учении Канта время не является эмпирическим понятием, выводимым из опыта. Оно также рассматривается Кантом как априорное необходимое представление, лежащее в основе чувственного созерцания. Время является одномерным многообразием, части которого существуют последовательно. Последовательность существования частей единого времени не есть положение, выводимое из какого- нибудь общего понятия, а носит синтетический характер, непосредственно содержится в самом созерцании времени. Время выступает как субъективное и необходимое условие чувственности, как априорные формы созерцания, что определяет их эмпирическую реальность лишь применительно к миру феноменов (явлений). Они не имеют никакого отношения к ноуменам (вещам в-себе), которые служат некоей внерациональной и вневещественной основой явлений. При подобной постановке проблемы ноумены абсолютно непознаваемы и вневременны1. В своем учении о пространстве и времени Кант синтезировал определенные стороны ньютонианской, то есть субстанциальной и лейбницианской (релятивистской) концепций. Выступая априорной формой созерцания, время является координирующим фактором, представляющим мир в своей форме, является определенной системой отношений – это связывает концепцию Канта с концепцией Лейбница. Вместе с тем у Канта происходит разделение двух концепций образов времени: чистая интуиция и чистое понятие. Пространство и время у Канта являются универсальным и единственным – мир феноменов на единственном пространственно-временном фоне 1. Проще говоря, для Канта время – это форма внутреннего созерцания. В его понимании время субъективно и находится в рамках человеческого мироощущения, именно поэтому концепция Канта несовместима с концепцией Ньютона, для которого время объективно и абсолютно независимо не только от человеческого сознания, но и от тел физического мира. Понимание Канта также несовместимо с концепцией Лейбница, для которого время хотя и относительно, но объективно, как порядок относящихся друг к другу вещей. По мнению Канта, Ньютон идеалистически считал, что если мы мыслим абсолютное и бесконечное время, то оно существует в объективной реальности, а это с точки зрения Канта, находится лишь в рамках наивного вымысла и не вмещает в рамки научного понимания мира. Однако лейбницианская трактовка времени еще сильней неприемлема для Канта; потому что из концепций Лейбница следует, что пространство и время не существуют вне зависимости от определенным образом относящихся друг другу вещей. Именно в этих отношениях идеи пространства и времени отвлечены в качестве общего их определения. Такое отвлечение, по мнению Канта, невозможно, потому что время не является общим понятием, и все действительные вещи мы мыслим как находящиеся во времени, но не как подпадающие под общее его определение. Во –вторых, из того, что мы легко представляем себе пространство и время без вещи, но не вещи без пространства и времени следует, что пространство и время скорее должны предшествовать вещам, чем вещи пространству и времени. В-третьих, сама идея последовательности, вложенная Лейбницем в понятие времени, не столько полагает идею времени, сколько предполагает ее, и мы можем говорить о последовательности не иначе, чем в той или иной форме представляя себе время. Производя, следовательно, из концепции Лейбница Кант устанавливает, что на основании ее оказывается возможным не одно пространство и не одно время. А это невозможно согласно пониманию Канта и науки его времени1. Поэтому для Имануила Канта наиболее предпочтительной представляется идея «абсолютного времени» Ньютона, она по мнению Канта более обоснована с научной точки зрения. Но Кант, как уже говорилось, перевел это «абсолютное время» в человеческое сознание и мироощущение. Итак, теперь подведем итоги: мы рассмотрели позиции трех мыслителей Нового времени: Ньютона, Лейбница и Канта. Для Ньютона и Лейбница время тесно связано с движением, это единственный тезис, в котором они едины. Но Ньютон понимает время как абсолютную величину, в которой вмещается все существующее; как некую математическую, непрерывную, монотонно возрастающую функцию в интервале от минус бесконечности до плюс бесконечности. Абсолютное время не зависит от вещей и накладывается на них извне, оно трансцендентно по отношению к вещам. По Лейбницу же наоборот время - это система отношений различных вещей друг с другом, время – это свойство, присущее самим вещам и имманентно по отношению к ним. Согласно Лейбницу время относительно, но объективно. Концепция Лейбница является по сути диалектической, она складывается в борьбе единстве двух концепций картезианской, где время субъективно, и ньютонианской, где время абсолютно, Лейбниц снимает это диалектическое противоречие, создает свою трактовку времени, в которой время объективно и относительно. С Аристотелем же Лейбница объединяет то, что время имманентно по отношению к материи, тесно связано с движением, являясь его мерой. На Ньютона тоже оказал влияние Аристотель, от которого он заимствовал математическо-геометрический счет времени. Имануил Кант, на мой взгляд, вносит совершенно новое понимание времени, которое выпадает за рамки влияния Аристотеля на понимание этого феномена. Он считал время априорной формой чувствительности, формой внутреннего созерцания и восприятия мира человеком. Кант переносит понятие времени из физико- математической реальности в сознание и мироощущение человека, поэтому его концепция является принципиально иной. Кант отвергал концепцию Ньютона, так как у него время абсолютно не зависит ни от человеческого сознания, ни от физических тел. Еще Кант не принимает понимание Ньютона, потому что абсолютное и вечное время можно только помыслить, а если мы что-то помыслим, это еще не значит, что оно объективно существует. Кант отвергал концепцию Лейбница, потому что из нее следует вывод: так как время относительно их может быть много, а это несовместимо с пониманием Канта времени как априорной формой чувствительности, которая совместно с пространством создает единый пространственно-временной фон восприятия. Согласно Имануилу Канту, время имманентно по отношению к человеку и трансцендентно по отношению к вещам. 4. Анализ современных концепций времени Из трех рассмотренных позиций по вопросу о времени ни одна меня полностью не устраивает, хотя наиболее близка к моему пониманию концепция Лейбница. В отличии от Лейбница я считаю, что время не является свойством имманентным вещам, а наложенная на материю извне понятие. Рассматривая время в природе мы имеем дело с различными физическими телами, которые движутся с различной быстротой и меняют свое состояние, и при изменении скорости движения тел ученые вводят величину, называемую временем, при этом выбирается какая-то одна постоянная скорость, с которой происходит сравнение всех остальных скоростей (эта постоянная скорость, например, движение стрелок часов), это единственная величина придумана людьми и не присутствует в самой природе. Следовательно, время это не свойство, присущее вещам самим по себе, а введенная учеными шкала для измерения скорости. И все-таки концепция Лейбница – это единственный взгляд в Новое время, который раскрыл истинную сущность времени и представил феномен времени в свете естественнонаучного мировоззрения, а не связывал его с чисто метафизическими и идеалистическими понятиями. Поэтому позиция Лейбница впоследствии восторжествовала в современной науке с появлением теории относительности Альберта Эйнштейна. Что же касается концепции Исаака Ньютона, то время может быть абсолютным, так как в мире может быть много постоянных скоростей, с которыми можно сравнить все остальные скорости. Если бы мы во всем мире изменили скорость вращения часов, то время для нас стало бы совсем иным. Очень трудно понять, что Исаак Ньютон имеет ввиду говоря об «истинном материалистическом времени». Скорее всего он имеет ввиду процесс счета точек «теперь» тоже есть определенная скорость. И если мы изменим скорость этого счета точек «теперь», то время опять-таки изменится. И как определить продолжительность этого «теперь», ведь в физике нет такого понятия как мгновение, существуют только секунды и доли секунд, которые тоже определяются скоростью движения. Следовательно «истинное математическое время» Ньютона представляется чем-то весьма абстрактным. Если же мы однако предположим , что существует некая постоянная и единственная скорость возрастания этой функции от минус бесконечности до плюс бесконечности, то «кто» задал эту скорость? Концепция Ньютона по сути является идеалистической, которая утверждает: если мы можем помыслить бесконечное время (и бесконечное пространство) как вместилища, в которые вмещается весь существующий мир физических тел, то это еще не значит, что они существуют. Ведь если бы не было динамичной материи, то время вообще невозможно было проследить на опыте. А если мы можем что-то помыслить, но не можем этого доказать, то это значит то, что мы можем мыслить является метафизическим понятием, не вписывающимся в рамки строгой науки. Но даже если мы принимаем тезис о мыслимости времени как критерия его существования, то здесь мы находим еще одно противоречие: если время это счет точек «теперь», то обязательно должно быть какое-то начальное «теперь», ибо счет от минус бесконечности невозможен, у каждого счета есть начало. По моему глубокому убеждению безначального времени быть не может, это просто невозможно помыслить. Следовательно, время не может быть вечным, что противоречит концепции Ньютона. Если же стараться следовать эмпирической науке, то время на опыте прослеживается только там, где имеется движение. И при физико-математическом исчислении времени происходит сравнение одной постоянной скорости с другими. И на «месте» этой постоянной скорости может оказаться любая другая скорость. Значит, время относительно, а не абсолютно. Заметим, что физико-математическое исчисление времени, с разной заданной постоянной скоростью сравнения, можно провести на опыте. А критерием достоверности научного знания является эмпирическая проверка. Следовательно, понимание времени как чего-то относительного – научная истина. Тогда как концепция Ньютона – ненаучная метафизика, которая не только не доказывается эмпирически, но и противоречит теории доказанной на опыте. Как говорил Альберт Эйнштейн: «Если раньше думали, что если из Вселенной извлечь материю – пространство и время останутся, теперь же с появлением теории относительности, считают, что без материи времени и пространства нет». Теория относительности Эйнштейна фактически произвела революцию в вопросе о времени, сменив понимание, унаследованное от Ньютона, преображенной концепцией Лейбница. Теория относительности сейчас восторжествовала практически во всем мире, опровергая идеалистические представления Исаака Ньютона. Что же касается концепции Имануила Канта, то она относится к совсем другой области науки: психологии. И на мой взгляд не имеет ничего общего с физическим (объективным) пониманием времени. По моему глубокому убеждению, то, что относится к области человеческой психики, является субъективным, а не как не объективным явлением. Ибо каждый человек воспринимает мир по-своему, в том числе и время. Ведь если бы то, что существует в человеческой психике, можно было бы сказать сторонникам религии, что Бог объективно и реально существует, потому что архетип бога существует в коллективном бессознательном многих народов. Впрочем, как мне представляется, психологическое и физическое понимание времени – абсолютно разные понятия, которые практически не пресекаются между собой. И если мы хотим узнать время, как оно есть, то мы скорее должны обратиться к физическому пониманию времени, ибо оно объективней и поддается эмпирической проверке. Заключение В ходе нашей исследовательской работы мы выявили понимание времени у трех мыслителей и ученых Нового времени: Исаака Ньютона, Лейбница и Имануила Канта. Для Ньютона время – это абсолютная величина, которая наряду с пространством является неким бесплотным вместилищем материи. Для Лейбница время – это система отношений различных вещей. Для Канта время – это априорная форма чувственности, форма восприятия окружающего нас мира. При сравнении мы определили, что для Ньютона время вечно, абсолютно и объективно, оно трансцендентно по отношению к вещам и накладывается на них извне. Лейбницу время объективно относительно, невечно и является свойством, присущим самим вещам и имманентным по отношению к ним. По Канту время субъективно, относительно, невечно, не присуще самим вещам, а является свойством человеческого восприятия мира. Анализируя полученный материал, мы обнаружили, что наиболее правдоподобной представляется концепция Лейбница, за исключением того тезиса, что время якобы свойство имманентно присущее вещам. Так что же такое время согласно нашему пониманию (это конечная цель моей работы): я считаю, что время есть ничто иное как производная от скорости движения какого-либо физического тела или скорости изменения его состояния. То есть в объективной физической реальности существуют различные тела, которые движутся и меняют свое состояние с разной скоростью. И ученые при исследовании быстроты этих движений и превращений вводят понятие времени. При этом они вводят какую-то одну величину постоянной скорости и сравнивают ее с быстротой движения других объектов. Например: «Дерево вырастет через два года». То мы сравниваем быстроту изменения состояния растения с быстротой движения Земли вокруг Солнца. Если бы мы, например, жили на Марсе, то для нас один год и одни сутки были бы совсем другими, чем на Земле, ибо Марс совсем с другой скоростью вращается вокруг Солнца и вокруг своей оси. То же можно сказать о часах и минутах, потому что при вычислении часов и минут происходит сравнение быстроты какого-либо действия с постоянной скоростью движения стрелок часов. А если бы мы изменили во всем мире скорость движения стрелок часов, то для нас часы и минуты были бы совсем иными. То есть какую бы мы постоянную скорость не выберем для сравнения со скоростями других тел, время будет идти всегда по-разному. Это свидетельствует, что время относительно и не может рассматриваться как абсолютная величина. Итак, в объективной реальности существуют различные тела, они движутся с различной быстротой и изменяют свои состояния, а время напрямую зависит от динамичности объектов и материи в целом. Отсюда проистекают ответы на вопросы: имело ли время начало? Вечно оно или нет? Пока есть материя и она динамична – время есть, когда она статична – времени нет. Следовательно до Большого Взрыва времени не существовало, ибо материя была сосредоточена в одной точке пространства и находилась в стационарном состоянии. То есть так называемое время началось с Большого Взрыва. При рациональном анализе вечности или ограниченности времени явственно проистекает философский вывод, что безначальность времени невозможна – этого не вынесет ум. Моя работа по сути – это еще одна попытка разобраться в сущности времени. Удалась или не удалась – судить не мне. Но если ученые дадут однозначный ответ на то, что такое время, это будет величайшим открытием физики, которое поможет лучше узнать законы природы и, возможно, как я надеюсь, ускорит научно-технический прогресс и изменит жизнь людей к лучшему. Кстати, из данного понимания времени мы можем сделать вывод для нашей жизни: что главное не количество прожитых нами лет, а того, как мы проживем каждый год, каждый день, каждый час нашей жизни. 1 «Время человеческого бытия» Н.Н. Трубников – М: 1987 – стр.52 1 «Время человеческого бытия» Трубников Н.Н. – М: 1987 – стр.54 [1] «Время человеческого бытия» Н.Н. Трубников – М: 1987 – стр.90 1 «Время человеческого бытия» Н.Н. Трубников – М: 1987 –стр.96 1 «Концепции пространства и времени: истоки, эволюция, перспективы» М.Д. Ахундов – М: 1982 – стр.163 1 «Концепция пространства и времени» М.Д. Ахундов – М: 1982 – стр.164 1 «Время человеческого бытия» Н.Н. Трубников – М: 1987 – стр.107